Обезличенность. Ник Стром

со вкусом, первые два курса ездил на метро, потом пересел при помощи отца на бэушного немца. На первом курсе мы друг другу помогали, все пятеро, на том и подружились. Когда могли уже связать несколько строчек кода воедино, отец Макса начал подкидывать нам халтуру. Также, просил помогать своему младшему дарованию. Кто бы мог подумать, что с четвёртого курса дарование само всем заинтересуется и деньги его отца будут всеми нами тратиться на совместный кутёж, то в общаге, то на даче. Но что-то мы и отложили. Кстати, Макс всегда стеснялся дачи отца и любил наши простые дачи, на которых кроме домика и бани не было ничего. А уж про то, что спали мы все – где попало, я и рассказывать не буду. Новую машину отец вручил Максу только на днях, когда понял, что сын заслужил подарок к окончанию.

      Ещё больше нас сблизила смерть отца Витьки, курсе, кажется, на третьем… Отец его был крепким мужиком, который сам уехал из города к земле ближе. Завёл хозяйство и прочее… Мы оказались самыми здоровыми лбами, и несли гроб на кладбище. Так получилось, что у него с мамой было мало близких, да и те старики. А онкология не спросила, кого забрать. Вот Витька и не жил у тёти, хотя у той всегда была готова для него комната. Он говорил ей: "А маму на кого я оставлю?" Так и дружили мы своей пятёркой всё время.

      Тем временем Мишка уверенно подошёл к парочке, зарулил за Макса, тряхнул того за плечи, что-то сказал, отчего у мадам покраснело лицо,а это было видно даже через тональник и вот они вместе уже пошли к нам навстречу.