Александр вновь попытался схватить его за руку, однако бес отстранился.
– Извини, но у меня есть важные дела в этом самом экзархате, – построже заговорил Дивеллонт. – Я благодарен, что ты попытался оказать мне помощь. Но дальше я справлюсь сам…
– Я не обманывал тебя, – настаивал Молохов. – Ты что, не доверяешь мне?
– Ты говорил, что меня будут пытать и не допустят до расследования. А вместо этого со мной обращаются как с гостем…
– Чуть не отравив водкой в бане? – вновь парировал нуллюм и засмеялся. – Ладно, я тебя понял. Хочешь – оставайся с ними. Дело твоё. Только ракушку, пожалуйста, верни.
Он протянул ладонь, требуя свой портативный переводчик.
– Но тогда ты не сможешь связаться со мной, – выдвинул Пенор контраргумент.
– Она всё равно работает лишь на близком расстоянии.
Швейцарец не хотел расставаться со столь полезной штуковиной. Однако Александр был прав, ведь она принадлежала ему. Вытащив ракушку вместе с желеобразной слизью, бес положил её на ладонь желтоглазого помощника.
– Ну, что ж, удачи тебе, – недовольно выдохнул тот. – Но помни, что…
Молохов не успел договорить из-за прогремевшего выстрела. Пуля пролетела практически мимо того самого уха Дивеллонта, из которого он только что достал магический переводчик. Лирент, вернувшийся с пистолетом, принялся палить по желтоглазому врагу. К счастью, тот вовремя пригнулся и отскочил в темень коридора. Гридь (по-прежнему в одном лишь полотенце на талии) выпустил в нуллюма всю обойму, однако так в него и не попал.
– Чёрт! – выругался полуголый охранник, и на лестнице появились трое гвардейцев в серых зимних пальто с автоматами наперевес.
Один из них ринулся вслед за сбежавшим Александром, а двое других отправились убивать волота в термы, наполненные алкоголем.
– Именем экзарха Фарамонда я арестовываю тебя, – напряжённо произнёс Лирент, поравнявшись с растерянным швейцарцем. – За пособничество нуллюму!
Глава 4. Бесократия
С наступлением вечера мороз усилился. Герда поняла это по инею, который завладел всеми окнами в коттедже Канунина. Ночью тот остался с раскрытой входной дверью. Видимо, Молохов со своим швейцарским бесом удирали отсюда без оглядки. Поэтому на первом этаже теперь царил зверский холод. Впрочем, Степан не сильно беспокоился по этому поводу. Он вообще вёл себя неадекватно: то задавал десятки вопросов, то резко засыпал, то вдруг начинал хныкать, словно ребёнок. Пока «инокиня» везла его сюда, она много раз сдерживалась, чтобы не засунуть желтоглазого пассажира в багажник.
– Я хочу кушать! – обидчиво заявил экстрасенс, так и не найдя ничего съестного на кухне.
– А я – нет, – парировала Герда, подыскивая себе более тёплую верхнюю одежду.
Передвигаться на автомобиле в демисезонной курточке было удобно. Но в остывшем доме, а тем более на улице хотелось чего-нибудь