Сестра отвечает:
– Не знаю.
А Леденцовый Мальчик? Он убивал смотрителей зоопарков, выкалывал им глаза, а на их месте оставлял карамельки? Он орудовал старым козьим рогом, который отпилил от чучела. Задержали его, когда он полез драться с кенгуру, но тот быстро нокаутировал его.
– Понятия не имею, о чём ты.
Может, Единорог Буржуйский? Или Игнат-Точилка? У них был тандем. Они похищали на ржавой вагонетке девушек с вокзалов и доставляли к своему гаражу, где удерживали силой. Всего за одно прошлое лето они кокнули шесть человек. Оба валили вину друг на друга, но ни тот, ни другой так и не сознались в своих преступлениях. Они там?
– Впервые слышу о них.
А как быть с тем парнем, который устроил пожар в офисе фирмы, занимающейся производством пластиковой посуды, взял в заложники сотрудников и требовал убрать из наборов с пластилином все ножи? Он пытался покончить с собой с помощью пластиковой ложки. Или что стало с типом, который зашёл в мебельный магазин под предлогом покупателя, а потом стал кидать в продавцов фурнитурой? Одна девушка осталась без брови, об этом писали в новостях. Его осудили и тоже отправили в Сухое Дно. Я уверен.
– Откуда ты столько знаешь?
– Я много читаю, – говорю. – Ну, так что?
– Не могу сказать.
– Ладно, – говорю, смиряясь. – Ответь хотя бы на такой простой вопрос. Нужно сказать: да или нет. Это ты можешь сделать, верно? Парень, который позвонил в полицию и сообщил, что в Техническом Университете заложена бомба – тоже под вашим контролем? Он ещё обвинил семидесятитрёхлетнего преподавателя гидравлики в том, что тот якобы домогался его, приставал к нему с предложениями типа… цитирую… "собрать вместе втулку после занятий". Этот тип у вас? Ну же! Его судили за непредумышленное причинение смерти, так как преподаватель, которого он оклеветал, позже умер от стыда.
– Нет, – говорит сестра.
Я чувствую досаду и восторг одновременно.
– Он не у вас? – спрашиваю. – А где тогда?
– Нет – значит, не скажу. Не знаю, где эти люди. Хватит спрашивать меня об этом.
– Ладно, – говорю. – Я всё понял.
Сестра, сама непоколебимость, рассказывает, что сейчас, сидя на крыше, может видеть весь посёлок. С одной стороны, говорит сестра, слышно, как конь грызёт отшельника: тот кричит, что зубы у коня тупые и предлагает перенести своё линчевание на другой день. Откуда-то с окраины, то есть через дом или два, так как Сухое Дно – одна огромная окраина – слышно, как дети кидают камнями в окна заброшенного дома: на обвалившийся балкон выходит какая-то тётка в бигуди, дети извиняются и переходят к другому дому. Сестра говорит, что прямо сейчас у неё на глазах два колдыря тащат по разбитому асфальту санки с металлоломом, который подозрительно напоминает робота-сверхчеловека.
Наступает