Люди с какой-то фатальной ясностью осознали ценность приватного жилья и как следствие собственного кусочка землицы. Да что там говорить, если участочек самой Сашули, купленный по бросовым ценам и почти навязанный до, приобрел фантастическую стоимость после описанных явлений. Приморский город сильно привлекал туристов, и земля стала делиться и распродаваться прямо с каким-то фанатическим упорством. Её просто сметали иногородние и иностранцы, го́ря желанием иметь домик у моря. Её оптом скупали местные и, разделив на мелкие кусочки, строили домики, которые перепродавали или сдавали приезжим. Её скупали все обеспеченные люди под большие и малые резиденции для своих семей. И естественно чиновники всех районных, городских и областных администраций моментально увидели средство быстрого обогащения в сильно раздутых ценах.
Сначала исчезли все пустыри. Затем начали делиться и распродаваться санатории, детские лагеря и парки. А после этого стремительно стали разрастаться никому раньше не нужные пригороды. И заброшенные деревеньки превратились в цветущие оазисы со стоящими на мелко нарезанных участочках произведениями архитектурного искусства. То же самое происходило и с полями, и с лесами и со всем, что находилось между этих деревень. А когда как грибы после дождя полезли новостройки, то есть те новые здания, которые просто забивали всё окружающее пространство, полностью укатывая эту самую землю под асфальт и бетон, то самой свободной земли практически не осталось. Жилые новострои, офисные новострои, коттеджные посёлки, мегало-бизнес-центры и вся тому подобная ерунда, полностью хоронящая землю под город.
Соты, соты, соты, бесконечные соты!
Как строй солдат – бока в бока, окна в окна, двери в двери, крыши в крыши.
Ужас, но ни для кого не новость, такое и сейчас происходит во всех городах. Так город потихоньку дополз и до Дольменов.
Эти редкие прекрасные скалистые холмы с долинками, поросшими всевозможного вида деревьями, кустами и травами располагались на нескольких десятках гектаров земли в полукилометре от моря. В отличие от довольно засушливой степи вокруг города, здесь множество мелких речушек живописными зигзагами прокладывали свой путь к морю, иногда разливаясь неширокими озерцами, и создавали свой удивительно мягкий микроклимат. Семь из них были горячими. Именно поэтому трава в этих местах сохраняла тот весенний зелёный оттенок до глубокой осени, а деревья выглядели как древние гиганты и почти все были редких пород. Хвоя гармонично перемешивалась с лиственными, а те в свою очередь переходили в кустарники и травы.
Лесом назвать это было нельзя, а выглядела местность скорее как небольшие рощицы, вперемешку с кустарниковыми оазисами разбросанными по холмистому зелёному ковру. С ранней весны и до поздней осени тут что-то да цвело, и один или несколько отцветших видов, сменялись другими, только зацветающими.