– Это была большая квартира в престижной сталинской высотке с потрясающим видом на Кремль, на мосты через Яузу и Москву-реку. Широкие коридоры, две большие кладовки, высокие потолки. Помню, как Наталия Васильевна водила меня по дому и словно на экскурсии объясняла, что здесь бывала вся политическая элита советской эпохи, известные актеры, режиссеры, музыканты.
Всюду – редкая антикварная мебель. В гостиной висели портрет Екатерины II и голландские натюрморты. На шкафчике-поставце стояла огромная хрустальная ваза в серебре. Наталия Васильевна рассказала, как на каком-то приеме в посольстве в присутствии лидера одной из восточных стран имела неосторожность восхититься ею: «Какая красивая!» А когда, уезжая, села в машину, обнаружила эту вазу с огромным букетом цветов у себя в ногах.
Спальню помимо мебели из карельской березы украшал старинный французский комод в стиле Буль. Шкаф был забит вечерними нарядами, которые ей шили на заказ или привозили из Парижа.
Наталия Васильевна любила чаевничать на кухне, сидя за очень красивым деревянным гарнитуром: стол и три кресла когда-то смастерили крепостные графа Шереметева. Буфет заполняла уникальная посуда. Что-то из этих вещей ей дарили, что-то осталось от родителей: Нина Фоминична, ее мама, была крестницей Елизаветы Федоровны, жены великого князя Сергея Александровича, в их доме бывали царские министры. Семья ее мамы покупала серебро только Фаберже.
Однажды, годы спустя, в поликлинике в Романовом переулке мы с Наталией Васильевной встретили Юрия Соломина. Она сказала ему, что хочет подарить музею театра уникальную чашку, выпущенную фирмой «Мейсен» в 1924 году специально к столетнему юбилею Малого. Соломин очень обрадовался, однако вскоре Наталия Васильевна умерла. Я просила Славу выполнить обещание матери, но он об этом, видимо, забыл…
В последний период жизни Наталии Васильевны я подолгу жила у свекрови, много времени проводила с ней в больнице. После операции она плохо себя чувствовала, часто лежала в спальне, отдыхая, а я присаживалась рядом в кресле и слушала ее удивительные истории. Это была «Тысяча и одна ночь» Шахерезады! А картина с изображением персидской пери на стене усиливала мое впечатление от рассказов свекрови. Ее привез из Афганистана какой-то из мужей Наталии Васильевны, поразившись удивительному сходству сказочной красавицы с его женой: такой же узкий разрез глаз, брови вразлет и загадочная улыбка…
– Говорили, что брак с Федотовой был очень выгоден Видову, поскольку она чуть ли не родственница Брежнева.
– Ну, не родственница, но все же… Брак Наталии Васильевны с Олегом был скоропалительным, их познакомила Галя Брежнева в 1970 году. Эту романтическую историю я знаю со слов свекрови. Как было на самом деле, сказать трудно, особенно теперь, когда ушел Олег.
Благодаря дружбе Галины со сценаристом Алексеем Нагорным Федотовой предложили эпизодическую роль в фильме «Один из