Конечно, Вячеслав Анатольевич тогда и не думал на мне жениться, просто привычно шутил за столом, в том числе в мой адрес, узнав, что я в разводе. Услышав, что воспитываю четырехлетнюю Лизу и шестилетнего Олега, народный артист улыбнулся: «Двоих детей, пожалуй, не потяну». На самом деле личных планов на мой счет он не имел. Знакомство было приятным, но я о нем и думать забыла, когда спустя пару месяцев Вячеслав Анатольевич разыскал мой телефон и позвонил: «Танечка, приглашаю на свой спектакль. Билеты будут ждать на служебном входе». Позже он признавался, что сам не понял, почему набрал номер.
Было это в 1998 году. Сходила на спектакль «Будьте здоровы». Никогда не была заядлой театралкой. Задолго до нашей встречи посмотрела «Коварство, деньги и любовь» по рассказам Михаила Зощенко и «Три возраста Казановы» по пьесам Марины Цветаевой, где Вячеслав Анатольевич играл роль старого ловеласа.
Признаюсь, что и поклонницей Шалевича-киноартиста тоже не была. Хотя, безусловно, любила фильмы, где он играл: и «Три тополя на Плющихе», и «Семнадцать мгновений весны», а больше всего – «Красную площадь» 1970 года, где у Славы очень фактурная роль белого офицера, который перешел на сторону красных. До середины девяностых картину показывали по телевизору не реже, чем легендарных «Офицеров». Но в ней много говорится о Ленине, и сейчас эта лента почти забыта.
После первого приглашения в театр последовали другие. Цветы Шалевич дарил нечасто, подарками не заваливал. В нашей ситуации это выглядело бы сомнительно, будто опытный мужчина пытается купить расположение молодой женщины. Мы гуляли после спектаклей, иногда до полуночи. Разговаривали. Солировал, конечно, Вячеслав Анатольевич – любил поразмышлять о театре, жизни… Стали появляться вместе в актерских компаниях. Самый сложный вопрос – почему люди оказываются вместе? Есть такое понятие – «химия отношений».
– Мама одобряла ваше общение?
– Она выступила категорически против, пилила меня страшно. Хотя в отличие от меня любила Шалевича-артиста. Но одно дело – боготворить кумира издалека и совсем другое – видеть его рядом со своей дочерью. Мне было двадцать девять, Вячеславу Анатольевичу – шестьдесят четыре. Такая разница в возрасте – не шутка. Мама звонила Воронцову и выговаривала: «Объясни уже им обоим, что они должны расстаться!» Я молчала – маме перечить не привыкла. Не скрою, у самой порой закрадывались сомнения: что нас ждет? У меня за плечами – несложившийся брак, двое детей. После развода бывший муж эмигрировал и практически не общался с Лизой и Олегом. Как дети воспримут, если в жизни их мамы появится мужчина? Вопросов у меня было много.
Слава не подталкивал к решению быть с ним, приняла его я сама, поняв, что… да, влюбилась. И сразу все стало очень просто: пусть хоть год, но буду счастлива с человеком, в котором увидела родную душу. Счастья хватило на восемь лет. Потом Вячеслав Анатольевич начал болеть – и это уже совсем другая история. Но я ни разу не пожалела, что связала с ним судьбу.
К началу наших отношений народный артист выглядел так же, как персонаж фильма «Любовь немолодого человека». Кто видел, тот поймет: когда перед тобой умный, самодостаточный, талантливый мужчина с прекрасным чувством юмора, возраст отходит на второй план. Подруги, предостерегавшие: «Зачем тебе старик?», – едва познакомившись с этим «стариком», о возрасте больше не заикались. Жизненная энергия била через край! Он лихо водил машину – уши закладывало. Но ездил так уверенно, что было не страшно. Как выяснилось позже, Слава обожал аквапарки: мы отправлялись туда чуть ли не каждые выходные. Причем выбирал самые крутые горки: «Танюш, еще вон с той горочки прокачусь? Не ругайся, я быстро», – говорил он с сияющими от восторга глазами.
Едва стали встречаться, начались звонки: «Кто ты такая? Зачем вцепилась в артиста? На квартиру заришься или на его славу?» Переживала, поначалу даже пыталась оправдываться. Я – коренная москвичка, папа был инженером, мама – врач. Сама по образованию акушер-гинеколог, работаю в поликлинике. Живу в собственной трехкомнатной квартире, есть машина и дача – наше семейное «родовое гнездо». Никакой корысти в том, что встречаюсь с народным артистом, у меня нет. Сам Вячеслав Анатольевич на разговоры за спиной внимания не обращал, отмахивался: «Ерунда, поговорят и забудут». Но я все равно переживала. Ведь у Шалевича действительно было полно поклонниц. Помню восемнадцатилетнюю, которая после каждого спектакля ждала его у служебного входа с бордовой розой – одной-единственной. Мы уже жили вместе, и я сильно расстраивалась, когда он возвращался из театра с этим цветком. Даже выговаривала:
– Почему нельзя оставить в гримерной, чего эта девица от тебя хочет?
А Слава улыбался:
– Что кипятишься?