Обойдя поляну по краю, не спеша приближаясь к центру, так и не смогла сделать вывод, остался ли кто-нибудь из напавших в живых. С путниками-то было все ясно, сколько лежанок – столько и трупов.
– Вот же изверги! – только сейчас я заметила тело животного.
Иметь питомцев было обычным делом, но так издеваться над пусть и хищным, но животным!
– Могли бы убить не мучая, – прошептала я, смотря на молодого рысенка, которого узнала только по кисточкам на ушах.
Земля под ним была темного влажного цвета, еще не высохла. От шерсти остались лохмотья, как будто ее полосовали кинжалом, пытаясь ослабить хватку. Видно, противника он все-таки добил, рядом лежало такое же изуродованное тело уже разумного.
– Но! – мне показалось, или я уловила незримое дыхание, как будто тело немного шелохнулось.
Не думая, опускаюсь на корточки рядом, кладя руку на шею. Замираю на мгновение, чтобы осознать, что он мало того, что теплый, но и пульс еще бьется, хоть и очень слабо. Может, это и будет считаться безрассудным поступком, но я попытаюсь помочь.
– Хорошо, что моя походная аптечка всегда готова на любой случай жизни, – уже отходя от увиденного, начала я копаться в рюкзаке. – И пусть я не целитель, но и у алхимиков тоже есть свои способы помочь.
Как он еще не окочурился, непонятно, с такими-то ранами. Бегло осмотрела остальных на случай такого же удивительного выживания, но больше везунчиков не нашлось. Бинтов с собой я много не носила, поэтому, порывшись в вещах убитых, я нашла более-менее чистые рубахи, которые тут же начала полосовать. Накладывала сначала стерильный бинт, обработанный одним из зелий, а сверху уже заматывала полосками ткани. За время бинтования рысенок никак не реагировал на свое переворачивание.
Теперь нужно напоить его зельем регенерации, так хоть появится шанс выкарабкаться. Жаль, что нельзя его сейчас переносить, мне не особо нравится сидеть на одной поляне с мертвецами. Того и гляди скоро какой-нибудь хищник объявится на запах.
Прошло двадцать минут, но никаких улучшений не было. Такое ощущение, что все мои попытки оказались тщетны и не помогают.
– Как же так?! Дыхание к этому времени уже должно стать ровным, – не понимая, почему так выходит, ударила кулаком о землю я. – На животных ведь действуют зелья, как и на разумных. Почему? Неужели я не в состоянии спасти даже рысенка?
Отчаяние, что ни в чем не повинное существо, стало жертвой по чужой воле, принесло только жалость. Но также мне стало жаль и себя, за то, что оказалась совсем бесполезна на этом поприще.
– Я верю, что ты сможешь! «Я сделала все правильно!» – прошептала я едва слышно. – Пожалуйста!
Произнесение последней фразы поставило точку. Я увидела девушку с озорной улыбкой, которая шла к нам через поляну, не прекращая что-то напевать.
Посмотрела на меня, потом на рядом лежащего