«Со дня на день, откуда?» – промелькнуло в голове у Каспара, но голод вернул его к действительности.
– В этот раз не обошлось… и оставь в покое мою ногу… и неси мне поесть, чертовка! Я неделю питался одними ягодами, поваландайся я по лесу еще немного, распух бы с голоду до твоих форм! – Каспар протянул руку и отвесил щедрый комплимент формам, которые имел в виду. – Поторопись же!
– А будет ли монета у калечного карлика, – грубо огрызнулась Марихен, но тут же рассмеялась, показывая, что это была только шутка. Единственным человеком, который мог шутить над ростом Каспара, не рискуя напороться потом в темноте на его нож, была Марихен. – Наш стол стоит дороже удачного сравнения.
– Деньги у меня есть, а не есть, так будут, – уклончиво пообещал Каспар, а его слово стоило дорого.
Марихен недовольно фыркнула в ухо Каспара, показывая, что ее таким не проймешь, и ушла, но уже скоро вернулась с чугунным судком, в котором лежала жареная курица.
Жир толстым слоем покрывал дно, а хрустящая корочка блестела даже в скудных лучах солнца, что с трудом пробивались через прикрытое ставнями окно. Думать о деньгах Каспару сейчас не хотелось: голод затмевал все. У хозяина «Селезня», как и у всех на перевале, Каспар был на хорошем счету. Конечно, к вечеру все окончательно поймут, в каком бедственном положении он очутился, и тогда кредитов ему не видать, но до тех пор можно без зазрения совести пользоваться остатками своей значимости.
На перевале знали, что Каспар, не устояв против награды, повел караван с отрядом, наспех набранным непонятно из кого. Слыхали, что в его отряде случился мятеж, в котором купцов и верную часть охраны перебили, а караван разграбили. До сего дня только над судьбой Каспара висел туман неизвестности. Что с ним: убит, погиб в лесу, сбежал с мятежниками? К концу курицы о его возвращении на перевале знали все до последней собаки.
Когда Каспар, сжимая рану на ноге, раздумывал, не нагрузиться ли впрок второй курицей, к его столику подсел незнакомец. Каспар профессиональным взглядом оценил подошедшего. Судя по одежде и украшениям, это был какой-то восточный вельможа, не купец, не из верхушки знати, но и не простак. Многое в нем казалось необычным. Скорее всего, некий посланник по тайным поручениям. Это объясняло, что тот забыл в таком забытом Богом месте.
– Ты тот, кого здесь называют Маленький Каспар? – спросил незнакомец.
– Просто Каспар, прошу запомнить. Кто вы? – ответил Каспар.
– Меня зовут Паласар, просто Паласар, – представился незнакомец.
– Купец? – закинул удочку Каспар.
– Скорее нет. Путешественник.
– Просто путешественник? – В ответ Паласар кивнул. – Да, можно было догадаться. Значит, не купеческого сословия. Очень неловкое место, чтобы