Именно так описывал место огнегривый сид. Это было оно. Лох Тей.
Финеас замер, оглядываясь. Тишина. Пустота. И…
У подножия скалы, чуть скрытый листвой, таился уютный деревянный домик с каменным основанием. Ничего, что могло бы выдать эльфийское строение, но деревья вокруг выглядели свежее и крупнее своих собратьев на верху горы. У них будто только наступила весна – столь юной зеленью были покрыты их кроны.
Темный маг улыбнулся. Кажется, он нашел то, что искал.
Спускался осторожно. Не хотелось нарваться на какую-нибудь эльфийскую волшбу. Но ее не ощущалось, и, подойдя к дверям, он уже стучался в них с изрядной смелостью.
Домик остался безмолвным. Однако безмолвие не было холодным, как в покинутом жилище; нет, дом жил, дышал, из приоткрытой ставни, заботливо выкрашенной в оливковый цвет, тянуло теплом, над крышей курился легкий дымок, словно хозяин растопил камин и вышел ненадолго прогуляться по берегу озера. Под карнизом виднелись начертанные руны, незнакомые Финеасу, а рядом с огромным дубом примостилась скамеечка с брошенной поверх циновкой.
Звука шагов он не услышал. Для мага голос возник сразу и ниоткуда.
В напевном его дыхании взволновались душистые травы под веянием ветра, а закатные лучи нырнули в морскую бездну, и серебристая дорожка от восходящей луны разлилась по глади вод. Голос на грани сновидений, сумеречного зова, матовой глубины, где находят себе пристанище мечты.
– Что ты ищешь здесь, темный маг?
Финеас медленно обернулся.
Имя сорвалось с губ против воли.
– Исилвен?
Женщина, стоящая на границе леса и реки, замерла. Безотчетно повела перед собой ладонью, будто рассеивая морок.
– Как ты узнал обо мне?
Финеас молчал несколько секунд, а затем низко поклонился.
– Я давно тебя искал… Прошу, не бойся, я не причиню тебе зла.
3
Спина сладко выгнулась, тихий выдох взлетел к потолку, затянутому расписными тканями, капли пота скользнули по животу. Утомленно откинувшись назад, девушка уперлась руками в перину. Волосы цвета темной вишни прилипли к влажным лопаткам, веки на мгновение прикрыли янтарную радужку глаз, а пальцы сгребли и безжалостно скомкали простыни. Тело под девушкой заворочалось, волосатая лапища припечаталась к ее бедру, оставляя красноватый след на молочной коже. Грубый голос проворчал:
– Умница, детка… А теперь давай-ка слезай и принеси мне вина.
Девушка подняла запрокинутую голову, открыла глаза, но не двинулась с места. Ее взгляд упал на мясистое лицо с жирными бровями и брюзгливым ртом – мужик начал приподниматься.
– Подожди, мой медовый, – проворковала она. – Я еще не закончила.
Она