Ёшка. Татьяна Марченко

не в деревне?

      – Бывшие хозяева изгнали еще мою бабку, с тех пор я живу отдельно, – гордо ответила она.

      – От бывших хозяев здесь ничего не осталось. Хозяин здесь я! Я – граф. По-моему будет! Я разрешаю вам вернуться.

      – Ты мне не хозяин, – усмехнулась Ёшка, – и мать моя не была крепостной, и я вольная.

      – Нет? – усмехнулся Иван.

      – Нет, – ответила Ёшка, – крепостной моя бабка была, а меня вам в работники не переписывали, так что я есть, а бумаг на меня нет.

      Он отвязал коня и подошел вместе с ним к Ёшке. Ветер фыркал и не хотел идти, но как только Ёшка дотронулась до его морды, он затих.

      – Эх, как присмирел! – удивился Иван, – раньше ни перед кем, кроме меня, не утихал так. Никому не покорялся, кроме меня, а тебе покорился, смотри-ка!?

      – Красавец, тебе только верен, – восхищаясь красотой черного жеребца, произнесла Ёшка, – ни с кем не станет тебя делить.

      Она гладила его морду и смотрела прямо в большие глаза. Ветер стоял, как вкопанный. Таким тихим Иван его никогда не видел.

      – Что это значит?

      – Неважно. Ты же мне все равно не веришь.

      Ёшка отпустила коня и сделала шаг назад. Иван коснулся ее волос и убрал их за уши.

      – Так значит, ты у нас вольная?

      – Свободная, и ты мне не указ, – они разговаривали весело и оживленно, и каждый из них старался продемонстрировать свое превосходство другому.

      – Указ, указ, еще какой указ! Вот найду твою избушку, спалю, а тебя к себе заберу.

      – Зря ты так, Иван. Меня трогать нельзя!