Можно было даже закрыть глаза и все равно продолжать двигаться – так было даже лучше, и Ильхо уже не знал, куда запропастился Тео…
Но когда он все же приоткрыл глаза, то увидел завораживающую картину. Ближе всего к пламени, словно не боясь ни жара, ни искр, оторвавшись от толпы, танцевала девушка. С наброшенным поверх голого тела куском рыболовной сети. Она танцевала сама с собой и с костром, дразня пламя неосторожными движениями, встряхивая темными волнами мягких волос и быстро, совсем неизящно кружась на месте.
Это вырвало его сознание из забытья. Словно зачарованный: то ли этим дикарским танцем, то ли дурманом травы – Ильхо сделал шаг в сторону костра.
* * *
В этот день Барудо закрыл гончарную лавку поздней ночью. С тех пор как сын отправился искать лучшей жизни на Большой Земле, работы прибавилось. Надо было бы присмотреть себе подмастерья, но тоска по мальчику все время останавливала. Тот даже не поговорил с ним перед тем, как под покровом ночи отплыть к каравану у острова Встречи. Герцог лично передал Барудо, что накануне сын слезно просил выбить ему место на грузовом судне.
А вдруг он вернется? Вот скоро вновь придет караван, и его мальчик объявится в лавке как ни в чем не бывало…
Но это все, конечно, были пустые мечты.
Завтра. Завтра он прямо с утра пораньше отправится к Аурии. Ее дочь давно себе работу подыскивает – надо дать шанс смышленой девушке.
Закрыв дверь на один лишь засов и прихватив с собой флягу с кислым вином, Барудо отправился в свою хижину.
С единственной улицы их городка, пролегающей вдоль побережья, открывался вид на океан. Нужно было пройти всего несколько домов и подняться на скалистый холм по крутой тропинке – и он уже дома. Но Барудо отчего-то захотелось побыть под открытым небом и допить вино, глядя на сизые волны.
Он не свернул в сторону хижины, а спустился вниз, к каменистому берегу, где нашел валун поровнее и уселся на него. Грустно пить в одиночестве, а так хоть прибой говорит с ним.
Во фляге оставалась пара глотков, когда Барудо заметил движение в воде. Он напряг зрение, силясь разобрать, не показалось ли ему. В самом ли деле что-то черное барахтается в темных, с розовыми бликами на гребешках, волнах? Или это просто прибитое к камням бревнышко?
Но движение повторилось. Теперь уже сомнений не было.
Барудо забеспокоился. Что, если кто-то молча тонет прямо возле берега, не в силах найти ногами дно и ухватиться за скользкий камень?
Но стоило ему подняться на ноги, как темная фигура утопающего одним рывком уверенно приблизилась к берегу, словно в мгновение обнаружив лазейку между камнями, и оказалась совсем рядом, стоя по грудь в воде.
Барудо охнул и пьяно покосился. В бледно-розовом свете на мокрой, вздувшейся пузырями черной коже играли яркие блики. Глаз было не видать.
Существо