– Видишь ту милую девушку слева? – сказал Василий, – она в самой середке…
– Ничего не вижу все они там в середке…
– Она не все, – оскорбился Василий, – у нее тюрбан на голове и ожерелье на плечиках…
Пока Цион рассеянно искал глазами избранницу маркиза, неутомимый паж торжественно объявил первую пару.
– Высокочтимый сэр Альфонсо де Моменто – дама сердца девица Клариса де Шатлю – вызывает на бой доблестного сэра Иоахима Анжуйского – дама сердца Дениза Леконт!
Две названные пажем девицы внезапно сорвались с мест и, ухватившись пальчиками за пышные юбки, жеманно присели, приветствуя королевскую чету и разгоряченную в предвкушении скорой крови публику.
– Глянь, как буйствуют, – восторгался Цион, – прямо как на футболе.
Заярконский был заядлый болельщик и не упускал ни одного матча любимой команды. В последнем сезоне команда, за которую он болел, вылетела из высшей лиги и это надолго ввергло его в мрачное уныние. Именно тогда подруга, с которой он познакомился в Институте Времени, ушла от него, сказав, что футбол с лихвой может заменить ему секс.
Василий не слушал друга, он не отрывал глаз от своей дамы, прикидывая – не прогадал ли, остановив на ней выбор.
Два объявленных рыцаря, затянутые в железо, поигрывая смертоносным оружием, медленно съезжались с противоположных сторон ристалища. Сойдясь в центре, они развернули горячих коней к зрительским ложам, церемонно поклонились сначала королевской чете, затем помахав копьями, сияющим от счастья дамам, после чего церемонно разъехались по разные стороны арены. Здесь они снова развернулись и, пустив коней в галоп, с копьями наперевес, помчались навстречу к желанной победе, которую жаждали посвятить своим возлюбленным дамам.
Съехавшись в центре, решительно настроенные рыцари вышибли друг друга из седел, причем де Моменто остался лежать на земле неподвижной грудой жести, ослепительно блестевшей под яркими лучами солнца.
Победитель – Иоахим, поднявшись на ноги, поклонился королю, победно помахал рукавицей своей даме и с трудом взобрался на коня.
«Нет бы помочь спаринг партнеру» – с укоризной сказал Цион, переходя на боксерский сленг более понятный другу. Но друг признавал лишь две вещи достойные настоящего мужчины – крепкие кулаки и красивую женщину – как награду воину за доблесть.
«На войне как на войне» – хладнокровно заметил Василий.
В это