На кровати дремал крупный мужчина явно болезненного вида: лоб в испарине, на лице мучительная гримаса. При нашем появлении мужчина проснулся, и с явным узнаванием поглядел на меня.
– Слава богу, ты жив, барон Александер – ясно и четко произнес он – Здравствуйте, господа – обратился он к двум сопровождавшим меня чиновникам. Если мне не изменяет память, в эту эпоху их зовут дьяками.
– И тебе поздорову, Лотар – вежливо отозвался старший чиновник. – значит узнал ты этого человека? А то князь Сергей Юрьевич Мерзликин указал, что он даже имени своего не помнит, хотя ведёт себя разумно и ум показал недюжинный.
– Да, я узнал этого человека. Передо мной собственной персоной мой наниматель, барон Александер Ойген фон Белов. Документы его я предъявлял лично Рыльскому наместнику, князю Гундорову Давыду Васильевичу. Если угодно, можете осмотреть барона, у него есть несколько особых примет. Первая: на шее с правой стороны, под волосами имеется небольшой шрам от кинжала. Вторая примета: на правой руке, чуть выше кисти, неглубоко под кожей прощупывается обломок острия стрелы. Ещё нужны приметы?
–Думаю, что и этих довольно, если найдём – усмехнулся старший чиновник. Младший все это время делал пометки свинцовым карандашом на листе.
–Подними волосы, барон Александер – обратился ко мне старший чиновник. Я повиновался.
– Отметь, Осип, что шрам имеется там, где названо. Теперь, барон, закатай правый рукав.
Я опять повиновался, и с интересом ощупал запястье.
– Действительно есть – вырвалось у меня – прощупывается, а я и не знал.
– Дай-ка мне – старший чиновник тоже ощупал моё запястье и скомандовал второму – Осип, отметь, что и вторая примета совпала. Ну, мы пойдём с докладом, а тебе, Лотар, дай Бог здоровья. Обскажи уж беспамятному кто он и что.
И мы остались одни. Слуга мой лежал на постели и немного насмешливо глядел на меня. Это был высокий, наверное двухметрового роста мужчина лет пятидесяти, хотя наверное меньше, здесь рано стареют. Лицо вытянутое, бородка и усы на испанский манер, эспаньолка. Глаза ярко-зелёные, волосы стриженые довольно коротко, каштановые, с заметной сединой.
– Извини, молодой господин, что не встаю перед тобой. Но я и перед самим царем встать не смогу, гангрена в последней стадии – он снова помолчал, внимательно и насмешливо глядя на меня.
Я тоже молчал.
– Ну и кто ты, добрый незнакомец? – нарушив молчание задал