– Пусть они еще раз попробуют, – заскулила Светлана, схватив, как в детстве, мать за рукав. – Пусть еще раз… Пусть пробуют, пока не зашьют. Давай пойдем и их попросим! Заставим! Надо же что-то делать!
– Поздно. Его уже нет.
Через несколько минут Светлана и Алла в сопровождении старшей медсестры вошли в палату, где еще каких-то три недели назад отмечали день рождения Николая Потапова. Женщины всячески избегали встречаться с сочувствующими взглядами больничных соседей и, словно в полусне, принялись вытаскивать из тумбочки вещи человека, которые ему больше никогда не понадобятся: носки, трусы, электробритву, радиоприемник, часы, старенький мобильник.
Сестра-хозяйка откуда-то принесла большой полиэтиленовый пакет с верхней одеждой. «Какой бред! – думала Светлана. – Вещи – вот они. С ними ничего не случилось, а моего папы больше нет». Машинально взяла с тумбочки и стала перелистывать папин ежедневник, он повсюду брал его с собой. Там все было расписано на два месяца вперед: кому позвонить, когда кого поздравить с днем рождения, с кем встретиться, что сделать. Дочь и жена, нет, теперь уже в одночасье вдова, сложили в большой полиэтиленовый пакет все вперемешку и, не сказав никому ни слова, вышли из палаты.
Потом Света с мамой приехали домой к Потаповым, и Алла достала из кухонного буфета бутылку водки, стоявшую всеми забытой неизвестно, с каких времен. Мать и дочь почти ни о чем не разговаривали между собой, просто пили водку. Опьянение не наступало, словно это была обычная вода из-под крана. Может быть, конечно, водка и выдохлась. Хотя вряд ли.
Иногда их молчаливые посиделки прерывались телефонными звонками. Звонили какие-то друзья и пара человек с работы. Многим было известно, что на этот день была назначена операция, и теперь знакомые спрашивали, как все прошло. Алла вполне спокойно отвечала, что Николая больше нет, принимала соболезнования, и по-деловому записывала номера телефонов звонивших, чтобы потом известить их о дате похорон.
Часов около семи вечера в дверь позвонили. Это пришел агент ритуальных услуг – лысый, бледный, с бесцветными глазами, в потертом пиджаке неопределенного цвета. Откуда он только узнал, что в этот дом пришла беда. Алла, не слишком вдаваясь в детали, у агента что-то заказала, и даже успела оплатить нелепый венок, чтобы он скорее оставил их в покое.
Потом за женой приехал Игорь Куликов и заодно прогнал агента. Алла отказалась ехать ночевать к дочери.
Игорь взял на себя все дальнейшие хлопоты по подготовке похорон. Ему помогал Андрей.
Сама же Светлана почти не спала три следующих дня. На работу не ходила. И ничего не делала. Вздрагивала от каждого телефонного звонка. Ей казалось