Длинные тени замелькают по стенам и плитам Набережной, тогда настанет то
таинственное время, когда лампы прольют загадочный, чудесный свет на Пушкинский бульвар.
Всего страннее происшествия, случающиеся здесь с коллежским регистратором или губернским секретарём, с чиновником в зелёном вицмундире, титулярными, надворными и прочими советниками, просто с каким-нибудь заезжим чудаком, допоздна засидевшимся в трактире.
Фонарь обманчивым светом своим выразил на лице её подобие улыбки. Бульвар мчался под ним. Карета и лакей в ливрее, нет ли здесь какой-нибудь ошибки?
Он лжёт в любое время суток, этот Пушкинский бульвар, но более всего, когда ночь сгущенною массою своей наляжет на него. Когда сам демон зажигает лампы только для того, чтоб показать всё не в настоящем виде.
Проходя мимо, я всегда покрепче закутываюсь в плащ, стараясь вовсе не глядеть на встречающиеся предметы.
Когда весь город превратится в гром и блеск над головой и мириадами огней съезжаются со всех концов кареты.
Далее, ради Бога, далее от фонаря!
Всё именно таково в его обманном и неверном свете. Скорее, сколько можно, проходите мимо. И это счастье ещё, если отделаетесь тем, что он зальёт ваш щегольской сюртук вонючим своим маслом с дёгтем.
Барменшам и барменам
Барменшам и барменам
Угрюмым и весёлым
По для народа ценам
В районы занесённым
В отшибе, на ухабе,
В ухабе на отшибе
В Дели и Абу-даби
Лечение души.
Пристанище бокала
На кромке барной стойки,
Предвестника начала
Классической попойки.
В запое и похмелье,
На части разграня
Кружкой, полной веселья,
Дно высохшего дня.
Работа-труженик
Работа-труженик трудится в летний зной,
И не смущают её тяжести и расстояния.
На злобу дня и вопреки желанию,
Наперекор даже тому, что выходной.
Работа трудится в час-пик, солнца зените,
Не оставляя права на сиесту за собой.
Как взвод быков уводят на убой
До мокрого пятна и трещины в граните.
Журнал
Журнал уроков индивидуальных
Пустился в пляс
В полуночном просторном кабинете.
Давно уже отзанимались дети
В этом году в последний раз.
Раскрылся настежь, каплями вина зиял,
Барахтались клетчатые страницы,
Словно края ночной сорочки,
Крылья беспокойной птицы.
Письменный стол прям под окном лунным стоял.
И индивидуальных, академических
И календарных, астрономических и
Нематериальных часов журнал
Учебный год сегодня разменял.
Усталый свод на сонный город дождь ронял.
Труды учащихся, вознаграждённые