Братство любви Николая Неплюева. В 2-х кн. Кн. 2. А. Малышевский

что это были не боги, а лучшие из очень грубых и дурных сынов своего века; Господь избрал их соработниками своими в деле воспитания человечества; они изрекали слова жизни, когда Дух Божий был на них[54], но оставались в то же время людьми, которые в частной жизни своей могли поддаваться влиянию окружающей среды и собственных похотей. Безусловная искренность Библии постоянно ставит перед нашими глазами яркую картину того, как Господь в слабости творил силу, как не имеет права хвалиться никакая плоть; это заставляет тех, кто из-за буквы мертвящей желает во что бы ни стало заставить хвалится плоть, и черное сделаться белее снега, с головою погрузиться в такой хаос натяжек и передержек, что все их благонамеренные виляния превращаются в совершенно бессодержательную риторику.

      От буквы фактов перейдем к букве слова. Не духи бесплотные возвещали людям Откровение Божие; люди, добровольно отдавшие себя и жизнь свою на дело Божие, становились избранниками и соработниками Того, кто любит всех, кто позволяет Ему любить себя, как сказал А. С. Хомяков. Сам Господь Иисус Христос, принесший на землю полноту Откровения, чтобы научить и спасти, облекся в завесу плоти, и многие из тех, кто лично видел, слышал и осязал Его под этою буквою внешней формы, проглядели животворящий дух Света от Света Небесного. Божественное Откровение содержит в себе глаголы жизни вечной под покровом условной формы человеческого слова.

      Святая Библия содержит в себе не только Божественное Откровение – слова жизни, изошедшие из уст Божиих, но и историю отношения грешного человечества к Богу, соработникам Его и делу Его. Чтобы и тут, под мертвящею буквою языка человеческого, не проглядеть животворящий дух глаголов жизни вечной[55], как под буквою завесы тела евреи проглядели столь желанного, столь долго ожидаемого Мессию-Христа, нам прежде всего надо установить, в каком смысле мы признаем Священное Писание боговдохновенным.

      Неопределенность взглядов на этот вопрос и была часто источником роковых ошибок, духовных падений до уровня фанатического буквоедства, творящего кумира из мертвящей буквы слова Писания. Слово человеческое, даже и тогда, когда служит выражением абсолютной, вечной истины правды Божией, не теряет характер условной клички, значение которой изменяется и во времени, сообразно тому внутреннему содержанию, которое в нее вкладывает данное поколение, и даже одновременно, сообразно тем различным сочетаниям слов, при которых то же слово может передавать разные понятия. Слово человеческое, как порождение земной жизни, имеет условный, преходящий характер, как и все земное; в Священном Писании оно не приобретает новых свойств, не делается талисманом, не ограждает само по себе читателя от самых прискорбных ошибок.

      Соработники Божии в те минуты вдохновений, когда Дух Божий был на них, не переставали и говорить, и действовать вполне сознательно; они не были одержимы духом, как сивиллы; их вдохновение не