Сергей Николаевич сделал попытку угадать, что именно заинтересовало меня. Заявил как-то чересчур вызывающе:
– Да, порох, если понадобится, изготовить смогу, – потом, после моей долгой паузы, которой я выражал недоумение (даже бровь изогнул; правда, сам не видел, как получилось), добавил, – это я рассказов Каланчи наслушался. То есть, Максима Погорелова. Он у нас фантастикой увлекается, про попаданцев. Вот я и…
– Понятно, – кивнул я, показывая, что разговор завершен, – идем вниз.
И пошел из комнаты, пропустив вперед Галю с Лидой. Чуть и для остальных не придержал дверь – так задумался про рослого паренька; точнее, про его фамилию. Один-то Погорелов у нас уже был – там, в Лесу остался.
А торговля внизу уже практически подошла к концу. Нет, неправильно выразился. Торговля только сейчас начнется. А пока стороны приводили к общему знаменателю запросы и возможности.
– Вот, – протянула мне листок Катя, – тут все подробно расписано.
Почерк у нее был замечательный; и писала она аккуратно, выделяя в нужных местах заглавные буквы, какие-то таблички. Даже восклицательные знаки поставила там, где, на ее взгляд (ну, или Альбины Александровны) я должен был остановить свое внимание. Писала она, естественно, по-русски, и терминами пользовалась нашими; в вольном переводе с имперского. По крайней мере, я такого продукта, как горох лущеный, в местном языке не знал. А в списке он присутствовал; с пометкой – одна тонна. Ну, и так дальше.
Поработали мои помощницы хорошо. И я им полностью доверял. Но просмотрел все листки, от первого до последнего – надо же показать, как я уважаю их труд. Два из них отделил.
– Вот здесь все мясное вычеркнуть. Мяса у нас и своего хватает.
Почему-то у меня не было ни капли сомнения, что племя Трех стрел явится для дачи мне клятвы на крови. Может, чтобы бой дать – последний, так сказать, и решительный. Или какую-нибудь увертку придумают. Но не явиться не посмеют. А у них мяса, и шерсти – на всю жизнь моей полутысяче хватит. Только сохранить не получится. Ну, посмотрим. Кстати, может, этот самый торгаш – Гардан его зовут, оказывается, – и со стадами, да табунами поможет. Купит, там, или найдет кого-нибудь, типа арендаторов. Я ведь тоже буду думать – как степняков от гнева графа дум Гарского освободить. От клятвы, говорят, не получится, но хоть в степь их вернуть.
Наконец, все списки утрясли; получилось, если переводить в «тонно-километры», почти сотня возов-фургонов.
– Что-то многовато, – подумал я, представляя, как сейчас изменится лицо Гардана, когда он узнает, куда именно вести караван.
– И куда, твоя милость, доставить эти возы? – купец чуть приподнялся, и поклонился над столом.
А потом рухнул назад, когда я ответил одним словом: «В Тубур».
Приплыли. Или приехали. В смысле, никуда купец теперь ехать не собирался. Он это готов был сказать, не взирая на мой возможный гнев. Но я поспешил успокоить