«Всё! Силы и разум покидают меня! Прощайте! Ч. Пэрри», – гласят последние строки записи.
Повинуясь священному чувству долга, он, видимо, находит в себе силы, чтобы упаковать вахтенный журнал на спасательном круге и каким-то образом отправить его за борт…
НАТ/ИНТ. БАРК «КАССИОПЕЯ» – ДЕНЬ
Гнетущая тишина висит в помещении кают-компании на всём протяжении повествования и продолжается некоторое время спустя, после его завершения. Люди потрясены и подавлены результатами так недавно разыгравшейся трагедии, унесшей сотни жизней ни в чём не повинных людей. Каждый из присутствующих понимает, что линкор постигла та же участь, что и другие суда. Он разломился и пошёл ко дну со всем экипажем. Небольшой участок дна, покрытый двухкилометровой толщей океанических вод, стал вечной пристанью для тех, кто ещё так недавно смеялся, пел, шутил, мечтал, любил… Звучит тихий голос Михаила Петровича:
КАПИТАН
Прошу почтить память погибших!
Все встают в скорбном молчании.
КАПИТАН
Прошу садиться! Как вы сами понимаете, друзья, сейчас не самое подходящее время вдаваться в выяснение причин, приведших нашу совместную деятельность к столь трагическому завершению.
О проведении дальнейших научных исследований, как полагаю, теперь не может быть и речи.
Ткаченко поворачивается к Соболевскому, молча испрашивая его ответа.
СОБОЛЕВСКИЙ
(решительно)
Считаю, что на данный момент наша святая обязанность – незамедлительно поставить в известность обо всём случившемся общественность стран-участниц экспедиции…
КАПИТАН
(дополняет)
…и обратиться к правительствам государств с просьбой направить в этот район международную комиссию по расследованию причин чрезвычайных происшествий. Независимо от того, какие злые силы природы – слепые, осмысленные ли, – преследуют нас с самого начала, шаг за шагом, наша очередная задача сводиться к одному: терпеливо ждать, наблюдать и делать соответствующие выводы.
СОБОЛЕВСКИЙ
Ко всему сказанному Михаилом Петровичем хотелось бы добавить вот ещё что. Не исключена возможность, что мы находимся над самой вершиной просыпающегося подводного вулкана.
Странного здесь ничего нет. Под нами пролегает глубоководный рифт, характеризующийся повышенной сейсмической активностью.
Известно немало случаев гибели судов, в силу стечения ряда роковых обстоятельств проходивших над подводными вулканами именно в тот момент, который можно было бы причислить к началу их извержения.
Наверное все вы ещё хорошо помните и то неприятное чувство тревоги, наближающегося страха, которое испытал каждый из нас, находясь в квадрате номер тринадцать.
Даже на расстоянии тридцати миль нами были явно ощутимы непонятные колебания воздуха и вибрация корпусов «Кассиопеи» и «Меркурия».
Поэтому, мой