– Где ты шляешься, ждем тебя, ждем? – напала на нее соседка.
Баба Марфа только сказала:
– Давайте перекрестимся и в путь дорогу, пусть будет она легкой.
Все начали молча креститься. Вначале шли гурьбой и разговаривали о разном. Марина шла подле бабы Марфы и думала о своем. А думы были вокруг Артема, так звали того парня. Постепенно их гурьба распадалась и вытягивалась цепочкой, так было легче и спорее идти. Когда солнце село за лесом, они незаметно для себя подошли к деревне, где ночевали, когда шли в Киев. К монастырю добрались к ночи, там возле озера в бревенчатом здании, похожем на сарай, им определили место для сна, Марина легла рядом с бабой Марфой.
Ночью ей снился сон, что она в праздничном наряде с венком из трав в волосах стоит с отцом и матерью в их дворе под цветущей грушей. Радостные и ожидающие чего-то необычного, перехватывает дыхание. Подъезжает лошадь, и верхом на ней Артем. Он улыбается и идет к ней. Она делает шаг и обнаруживает, что она раздета. Ей хочется бежать от страха и стыда, но ноги не слушаются, а он приближается. Как же ее увидят такой он, мать и отец, ее позор. Она закричала.
– Что, Марина, сон приснился? Если плохой, пусть идет на сухой лес, – успокоила ее баба Марфа. Марина прижалась спиной к бабе и заснула. Рано утром еще на зорьке они стояли на молитве.
Молебен с небольшими перерывами продолжался до полудня. Когда они трапезничали, мимо них прошла монахиня Пелагея, увидев Марину, остановилась.
– Окрепла за это время, – то ли она спрашивала, то ли выражала удивление этими словами.
– Слава богу, матушка, здоровая, вот пришли помолиться, – отвечала баба Марфа.
– Сегодня назад или остаетесь?
– Завтра поутру назад, работ дома много, – продолжала баба Марфа.
– Я бы здесь осталась, – вдруг проговорила Марина и покраснела.
– Приходи перед