Я так обиделась на «пигалицу», что даже дернулась от негодования, но потом вспомнила, что я «сплю», и продолжила подслушивать.
– Так зачем ты ее глушишь? Если я правильно помню, девочки-проявительницы должны развивать свой дар.
– Должны, только леди Фа хлещет магией, как река в половодье, а потом лежит пластом. Нам же нужно убраться подальше, хотя бы до Безликих пустошей, а там уж пусть магичит, сколько влезет.
Магистр почему-то неприятно хохотнул:
– Ну, ты чудак! Думаешь, благородная леди выдержит на пустошах хоть один день?
– Она же проявитель, – пожал плечами Хранитель, – если ей чего-то не хватит, всегда сможет создать.
– Сурово. Ладно, накопители и подавители дам, но я надеюсь, вы хотя бы переночуете? Малышка совсем утомилась.
– Если не стесним, то заночуем, – сказал Натан.
– Не стесните, детская пустая еще, туда твою леди и положим, а для тебя есть гостевая комната. Здесь можешь расслабиться и не держать магию, многие знают, что я магистр, да и эксперименты провожу часто.
– Утешил, – хмыкнул лорд Дормиш и щелкнул пальцами.
У меня вдруг ужасно зачесалась левая ладонь, и я вспомнила, что она так же чесалась, когда я создавала для Мюриэл разноцветные леденцы. Легкий шум заставил открыть глаза. Тара стояла передо мной и, с изумлением смотрела на гору сладостей, в которой она утонула примерно по колено. На звук в гостиную заглянули мужчины. Один присвистнул, второй со вздохом сказал:
– Видишь?
– Вижу! Я, пожалуй, еще и вторую коробку принесу. Тебе нужнее… – добавил магистр.
Леденцы Ирмен и Тара со смехом сгребли в корзины, уверяя меня, что сахар в этих краях редкое лакомство, и я сполна расплатилась за короткое гостеприимство. Поскольку до вечера было еще долго, нас повели показывать невеликое магическое хозяйство. Хозяин показал свою лабораторию, приборы и амулеты, которые он применяет в ежедневной работе. Они с лордом Натаном много смеялись, вспоминали учебу и студенческие проделки. Так я постепенно узнала, почему выпускник столичной Академии магии очутился в таком глухом месте.
Оказалось, на курсе Ирмен был в числе лучших и невольно перешел дорожку одному из высокопоставленных сынков, рожденных с золотой ложкой во рту. Тот и подговорил небольшую шайку уличных грабителей подлить рассеянному студенту сонного зелья, а потом встретить его в темном переулке. Причем доверительно сообщил главарю, что скромно одетый юноша перевозит на теле контрабандные магические кристаллы. Ослабевшего от зелья Ирмена затащили в подворотню, обшарили и, не найдя ничего кроме книг и свитков, избили, в злобе размозжив ему ногу, а потом выбросили в канаву.
Нашли его слишком поздно. Даже маги Академии не смогли остановить гангрену. Зато в лечебнице