Расставшись с друзьями, Лида побежала в парикмахерскую. Работали четыре мастера, очередь в зале ожидания всего пять человек, большая удача – уже через час-полтора был шанс сесть в кресло. А вот в мужской зал был аншлаг – видимо, мужчины торопились к 23 февраля стать не только мужественными, но и вызвать к себе дополнительный интерес ухоженной внешностью; еще и побреются двадцать третьего с утра обязательно, и все, никаких маникюров, никаких соляриев – про метросексуалов в эти времена не слыхивали. Лида заняла очередь в женский зал и, чтобы не сидеть без дела, сбегала в хозяйственный магазин на перекресток, вдруг какой дефицит выкинули?
…Вечером, когда Лида с мамой вернулись домой, папа сидел с паяльником над новым приемником, который он собирал уже не одну неделю. Папа у Лиды был большой радиолюбитель, сколько «мыльниц» он собрал для себя, дедушки и других родственников! Про этот транзистор Лида помнила, что это будет не «мыльница», а большой радиоприемник, папа пытался на нем слушать вражеские немецкие голоса. «Голос Америки» и «Би-би-си» постоянно глушили, а вот «Немецкую волну» эта напасть почему-то часто миновала.
В большой комнате было накурено так, что сизый дым был осязаемо плотным и слоями висел в воздухе.
– Хоть топор вешай! – воскликнула мама в сердцах. – Леня, имей совесть! Я каждый месяц тюль стираю, думаю, от чего это он так желтеет.
– Желтеет он оттого, что дом на оживленной дороге стоит, – парировал папа.
Такие пикировки Лида слышала постоянно. Мама безуспешно пыталась хоть как-то уменьшить количество выкуриваемых папой сигарет, болгарских, без фильтра, «Слънце», солнце то бишь. А дом их стоял на Ставропольской улице, действительно очень оживленной, в то время эта улица была едва ли не единственной, которая напрямую вела из Люблино к окружной. А еще по дороге к МКАД был военный городок, там располагалось училище кремлевских курсантов и замечательно снабжаемый универмаг. Во время подготовки к военным парадам на Красной площади из этого училища мимо их окон по ночам шли колонны армейской техники. Утром родители рассказывали, как от грохота танков и прочих БТР дрожали стекла и звенел хрусталь в серванте, а Лида спала. В детстве она очень крепко спала. И сейчас, в своей новой жизни, Лида снова спит, хоть из пушки пали, как дразнила ее мама.
Папа был увлечен, но все равно оторвался, чтобы посмотреть, как подстригли дочку. В прошлой жизни в этом возрасте Лида всегда была подстрижена очень коротко, мама считала это практичным. Сейчас же на ней красовалась одна из самых модных стрижек того времени, «под пажа». Весь вечер Лида бегала к зеркалу в коридор, то есть в прихожую, чтобы полюбоваться собой, ей нравилось, она казалась себе уже совсем взрослой…
На следующий день после уроков Лида поехала на Красную площадь сделать фото для школьной стенгазеты – поздравления с 23 февраля. Сняла памятник Минину и Пожарскому со спины на фоне кремлевской стены и красного флага. Так сказать, история защиты отечества