Позади нашей колонны выстроилась очередь из автомобилей, насколько хватало глаз. Обогнать нас никто не пытался – только один раз несколько чёрных автомобилей также в сопровождении полиции с включёнными мигалками пронеслись куда-то вперёд. Встречное движение было очень редким, и всё это напоминало бегство.
Мы въехали в черту города, и колонна двигалась уже довольно медленно. Мимо проплывали многоэтажные дома. Почти везде горел свет, потому что на улице было достаточно темно, хотя время едва перевалило через три часа дня. Печка неожиданно затихла, и шофер раздосадованно буркнул:
– Ну отлично, теперь ещё и печка накрылась! Осталось только тут заглохнуть…
Снаружи мело, и по присыпанному снегом пешеходному тротуару туда-сюда спешили люди, одетые кто во что горазд. Осенние куртки, джемперы, свитера, а то и просто рубашки в несколько слоёв пестрили красками на фоне снежных заносов. Некоторые люди были налегке, другие тащили за собой через наметённые сугробы сумки с поклажей – ручные и на колесиках.
Я повернулась к сидящему рядом Руперту:
– Рупи, я мельком слышала разговор Семёновной с Борис Иванычем. Он сказал, что у нас остались считанные часы, поэтому нас нужно было скорее увозить из школы. Ты же видишь, что это бегство, правда? Меня всё это до жути пугает. Телефоны не работают. Все едут в одну сторону, а в обратную – почти никого. Это натуральное бегство.
– Бегство? Но куда?
– Не куда, Рупи, а откуда… С планеты. В Симерии ведь аэропорт и космопорт…
– Мне кажется, ты права. От чего бы нас ни спасали, это должно быть очень серьёзно… Бррр… Холодно-то как… Смотри, стекло уже инеем покрывается. Вот, Лиза, возьми, – с этими словами он расстегнул рюкзак, достал оттуда свитер и протянул мне. – Мама всё время боится, что я опять простужусь, поэтому заставляет меня таскать его с собой. Тебе он точно пригодится.
– Спасибо, Рупи. Твой свитер очень кстати, у меня уже пальцы замерзают…
Я натянула на себя мягкий свитер, спрятала ладони в шерстяные рукава. Рупи тем временем с придыханием пробормотал:
– А может, нас отвезут на Землю? Было бы здорово!
– Я не хочу на Землю… Я хочу домой, к родителям, – сказала я и выглянула в окно. Мы медленно ползли через город. Спереди раздался возбужденный юношеский вскрик:
– Родион Палыч, радио! Сделайте погромче!
Через помехи доносились обрывки взволнованного мужского голоса, который с явным трудом сохранял профессиональную выдержку:
– …