В большой комнате за длинным и широким столом, покрытым черной скатертью, сидело около двадцати мужчин, похожих то ли на цыган, то ли на восточных евреев.
– Ты привез камни? – спросил мужчина, сидящий в центре. – Покажи.
Христиан достал образцов двадцать своего товара. Каждый из мужчин выбрал один из кристаллов и стал внимательно смотреть сквозь него на пламя свечи. Один или двое подошли к низким окнам, чтобы посмотреть сквозь кристаллы на бездонное звездное небо. Все молчали.
Через несколько минут старший, оглядев остальных, сказал:
– Ну что же, это хороший товар. Есть ли у тебя еще и что ты за него хочешь?
– Я готов подарить вам те образцы, что я принес сегодня, за ту каплю вашей мудрости, что я сумею унести за несколько недель или месяцев общения с вами. Что же касается остальных камней, то за каждые десять из них вы мне дадите меру серебра и обеспечите безопасное возвращение домой.
– Благодарю тебя, приезжий, за твое щедрое предложение. Велика наша мудрость, и нестерпим ее вес для непосвященного, оскверненного прикосновением к женщине. Скажи, поднимал ли ты женскую чадру и входил ли на женскую половину своего дома или дома своих друзей в последние три года?
– В семь лет принял я обет безбрачия, собираясь приобщиться к вашей мудрости, и не знал я иной женщины, кроме матери во всей моей жизни.
– Клянешься ли ты жизнью своей в правдивости своего ответа?
– Клянусь.
– Испытать его! – закричали все вокруг.
– Разденься. А теперь пройди по коридору из нашей комнаты в конец этого здания, где сидит уже больше двадцати лет один из наших великих мудрецов, и если ты сможешь поцеловать ему туфлю и он примет твое приветствие, мы будем тебя учить. Но если ты соврал нам и по дороге на пути к старцу зеб твой восстанет от страха и возбуждения, тело твое будет брошено волкам и близкие твои не узнают о твоей участи.
Христиан сбросил одежду и, дрожа от холода и страха, пошел по коридору. В центре коридора была сделана шестиугольная звезда, внутри которой среди языков пламени огромного костра плясали обнаженные ведьмы. И два стеклянных витража по две стороны коридора повторяли картины, изображенные на полу, и вокруг всего этого места, на полу, на стенах, на потолке змеились надписи, проклинающие слабое, как женское колдовство, и коварное, как женская любовь, племя ведьм, нашедшее пристанище в соседнем оазисе.
Христиан только ускорил шаг, проходя это страшное место, и не заметил, что наступил на изображение роскошного женского тела. Он дошел до старца, никого не замечавшего вокруг, встал на колени и поцеловал его туфли. Только теперь старец обратил на него внимание.
– Ты видел картины в коридоре? – спросил он.
– Да, Великий.
– Ты понял, почему мы проклинаем