Забвение. Антон Павлович Резников

леса вывел его из состояния короткого сна, тем самым спасши от беды. Резко открывшиеся глаза стали ловить то место, откуда раздался громкий хлопок. В тот же момент боковым зрением он увидел впереди машины яркий свет. За долю секунды Александр резко повернулся в его направлении, вцепившись обеими руками в рулевое колесо. Яркий свет оказался совсем близко. В этот момент водитель осознал, что это была встречная машина, которая неслась посередине дороги прямо на него. Резко нажал на педаль тормоза, машина пошла юзом. Заднюю часть начало заносить. Вывернув руль влево, попытался выровнять автомобиль и уйти от столкновения. Но на это уже не было времени, он посмотрел через правое переднее стекло и увидел в паре метров фары встречной машины. Ещё он вскользь успел заметить растерянный взгляд Сергея, который от резкого торможения открыл глаза. В ту же секунду последовал мощнейший удар, и Саша мгновенно потерял сознание.

      Глава 9

      Обычная дорога, пролегавшая тоненькой ленточкой на десятках тысяч гектаров лесных массивов. В обычное раннее утро, когда уже начинало немного светать, после ночного дождя пополз по земле холодный туман. Но на этот раз небольшой участок дороги сильно отличался от того, каким был в предыдущие дни. Здесь находились две разбитые машины, практически без единого живого места. Одна из них лежала перевёрнутая у лесной полосы, что проходила в десяти метрах от края обочины. Вторая, красного цвета, стояла поперёк, в том месте, где заканчивалась обочина и начинался асфальт. Она чудом не съехала в кювет следом за первой машиной.

      По дороге стелился серовато-белый туман, а вокруг стояла мёртвая тишина. Ни шума деревьев, ни утреннего пения птиц, ничего. Только две изуродованные машины, только шесть неподвижно-окровавленных тел с безжизненным выражением лиц, и больше ничего.

      – Где я? – с неподдельным удивлением сам себе задал этот странный вопрос. Я летел. Или нет, я просто висел в воздухе, как будто был привязан невидимыми тросами к чему-то неизвестному, словно марионетка в руках самодовольного кукловода. При этом у меня было ощущение полной свободы, которая очень пугала своим происхождением. Я смотрел по сторонам на высокие вековые деревья, которые сейчас были у моих ног, склонивши макушки, словно головы перед королём. Было ощущение, что я могу подняться выше, выше звёзд, до самой бесконечности. Но мне нужно было спуститься вниз, куда впились своими стволами старожилы леса. Хотелось вверх, но тревога и переживания призывали меня к земле.