Пробираясь через книгохранилище – высокие, узкие стеллажи в задней части читального зала, – я бросила ролики к стене. После чего быстро прошла по рядам к столу мистера Мортмана в конце зала.
Заслышав мои шаги, он немедленно поднял глаза от стопки книг, которые проштамповывал большим резиновым штемпелем. В свете люстры его лысая голова сияла, словно лампочка. Он расплылся в улыбке.
– Здравствуй, Люси, – произнес он своим скрипучим голосом. – Сейчас я тобою займусь.
Я тоже поздоровалась и присела на складной стульчик у его стола. И долго смотрела, как он штампует книги. Одет он был в серую водолазку с высоким горлом, отчего здорово смахивал на одну из своих любимых черепашек.
Наконец, взглянув на огромные, громко тикающие настенные часы, он повернулся ко мне.
– Ну-с, что ты прочитала для «Начитанных рейнджеров» на этой неделе, Люси? – Он наклонился ко мне через стол. Темная крышка пестрела влажными отпечатками.
– Э-э-э… «Геккльберри Финна». – Я вытащила книжку из рюкзака и положила себе на колени.
– Да-да. Восхитительная книга, – сказал мистер Мортман, взглянув на томик. – Согласна?
– Да, – поспешно ответила я. – Я была прямо в восторге. Просто… отложить не могла.
В каком-то смысле это было правдой. Как я ее отложу, если и в руки-то почти не брала?
– И что тебе больше всего понравилось в «Геккльберри Финне»? – осведомился мистер Мортман, улыбаясь мне выжидательно.
– Э-э… описания, – сказала я.
И вот уже к моему нагрудному кармашку приколота золотая звезда. А в рюкзачке лежит очередная книга – «Франкенштейн» Мэри Шелли.
Почитаю-ка Рэнди вслух «Франкенштейна», злорадно подумала я.
Он у меня всю жизнь будет выбивать зубами чечетку!
Вечернее солнце скрылось за набрякшими грозовыми тучами. До дома было подать рукой, когда я вспомнила, что оставила в библиотеке свои ролики.
Развернулась – и назад. Я не знала точно, до скольки работает библиотека. Мистер Мортман, по-видимому, трудился там в гордом одиночестве. Дай-то Бог, чтобы он не надумал закрыться пораньше. Неохота оставлять там новенькие ролики на всю ночь.
Остановившись, я посмотрела на старую библиотеку. Погруженная в полумрак, она будто таращила на меня свои темные окна, так похожие на огромные, немигающие глаза.
Я поднялась по каменной лестнице, помедлила, положив руку на дверь. Ни с того ни с сего меня бросило в дрожь.
Может, это из-за того, что я стою в глубокой тени?
Нет. Тут что-то другое.
У меня возникло странное предчувствие. Дурное предчувствие.
Со мной такое бывает. Сигнал тревоги. Сиюминутное беспокойство.
Как