Мужчина с трудом перекинул рюкзак лямкой через плечо и, не спеша, стараясь не поскользнуться на утрамбованном снегу тропинки, заменившей этой зимой асфальтовый тротуар, направился вдоль домов в сторону Волги. Бабушки смотрели вслед, ждали, когда отойдёт, не терпелось обсудить удачный торговый день и выдвинуть свои предположения: к чему бы это чужаку закупать столько еды? То, что к пьянке, – понятно, но вот с кем пьянка-то? Может, женщина какая появилась? А то всё один да один… Может, новая, приезжая?
Не было у него никакой женщины. Вернее, была когда-то, но не сейчас.
Мужчина удалялся, бабушки судачили, поглядывая вслед, но вышла покурить продавщица Людка, встала на крыльце, зябко запахиваясь в меховую безрукавку, и всё внимание переключилось на неё. Как она после того раза? Ишь ты, даже не посмотрит – гордая. И синяк, смотри-ка, уже почти прошёл. Быстро…
Мужчина пропал из вида, свернул в проулок.
Двухэтажный дом барачного типа на три подъезда, скрипучая раздолбанная дверь, привязанная к ржавой пружине поверху. Обил снег с ног о ступеньки.
По лестнице, вдоль ярко синих стен, на второй этаж. Кнопка звонка на косяке.
Сначала в приоткрывшуюся щель с одиноким «мявом» вынесло кошку, торкнулась в ноги и, обогнув, поскакала по лестнице. Только после этого дверь окончательно распахнулась, являя одутловатую фигуру хозяина, – коренастый, невысокий, жидкие волосы россыпью, широкое лицо, мелкие глаза с хитринкой, кофта на пуговицах, чёрные штаны, не пойми какого покроя. Пахнуло затхлым и тёплым.
– Заходи.
– Не, не буду. Всё, как договаривались?
– Ты же знаешь, я сказал – не подведу. Растоплю, воды наношу, а уж дальше подбрасывать сами будете. К которому часу-то?
– Давай к четырём.
– Ладно. Уже топится. Может, пройдёшь?
– Нет, пойду, – протянул бутылку водки, что предусмотрительно держал за пазухой, – ты только это…
– Не боись. Всё будет чики-пики. Сказано – сделано.
Кошка сидела внизу, перед дверью. Пока, наваливаясь, открывал, тёрлась об ноги. Унесло в приоткрытую щель, куда-то вдоль дома.
Берёза у подъезда тянула обсыпанные инеем ветви ввысь, в синее небо. Казалось, вымерзла вся.
Посмотрел на часы – вот-вот должны подъехать – зашагал к дому.
И действительно, не опоздали. Колькин чёрный «Паджеро» нагло маячил у подъезда инородным красивым телом, не вписываясь в засыпанным белым пейзаж. Мотора не слышно, лишь воздух прозрачно переливается