– Иди, Тайс! – приказал хозяин. – Чтоб сегодня я тебя больше не видел!
Йен сказал это достаточно грозно, чтобы Тайс понял, что надо быстро испариться.
Хозяин снова посмотрел на Ялану и сказал, задумчиво улыбаясь:
– Ты ведь действительно госпожа! У тебя золотые украшения и именной перстень с печатью! Но при этом дерёшься ты так самоотверженно, как будто тебе жизнь не дорога! Как тебе, на вид хрупкой девушке, удалось убить четверых моих бойцов?
Ялана и сама не знала, как ей это удалось. Теперь она пыталась вспомнить, как один за другим вбегали в её дом эти захватчики. Они, конечно, сразу нападали на охрану мужа. Видимо секрет был в том, что никому из них в голову не пришло, что лучше не поворачиваться спиной к этой хрупкой девушке в белом платье с кухонным ножом в руках. Они все совершили ту же ошибку, какую она потом совершила с Амарой – не увидели в ней опасного противника. А Йен и сам не особенно боялся смерти. Он, не мешкая, разделался со всей охраной мужа Яланы и как-то легко добрался до него самого. Ялана видела, как Йен убил его.
– Я помолюсь за этих несчастных! – пообещала она вместо ответа.
Йен опять подумал немного, прищурившись.
– Я не вижу на твоём лице скорби. Ты не сожалеешь о смерти мужа?
– Я бы попросила тебя убить его ещё раз, если бы это было возможно! – жёстко заявила она.
– Ох ты! Сколько страсти! А расскажи мне, почему ты так заботишься о своих рабах?
– Все разумные хозяева заботятся о своих рабах!
– Да, но ты боишься расстаться с ними! Почему? Этот парень… тебя с ним что-то связывает?
Ялана порадовалась такому вниманию, но даже бровью не повела.
– Герим – муж Марисы, а Ронео и Мариса мне как родные, – объяснила она.
– Как это может быть? – искренне удивился Йен.
– Что тебя так удивляет? – нахмурилась Ялана. – Сам подумай! Сколько мне лет по-твоему?
– По-моему тебе лет двадцать пять! И всем твоим рабам примерно столько же!
– Где я могла родиться?
– Понятия не имею!
– Конечно, я родилась в Убежище! Поэтому я не привыкла делить людей на рабов и господ!
Йен был потрясён. Он следил за её глазами и не мог понять, она ему нагло врёт или действительно не подозревает, что она с Вариона?
«Ну, допустим, – размышлял он, рассматривая её лицо. – Твоё детство прошло в Убежище, где еда была общая, и её хватало на всех, поэтому ты привыкла к равенству. Пока всё логично! А дальше?»
Эта синеволосая девица была настоящей живой загадкой. Йен продолжил с интересом:
– Но потом-то, когда лет через пятнадцать после Катастрофы вы выбрались из Убежища в пустыню и обнаружили, что никакого равенства нет, как получилось, что твои друзья стали твоими рабами?
– Об