Танец под дождем. Андрей Александрович Белов

я тебе сыграю легкую мелодию, которую ты будешь после учить. Она разовьет у тебя растяжку пальцев и ритм. Предупреждаю сразу, нужно будет много приложить усилий, чтобы она получилась такой, как у меня. Поначалу будут болеть пальцы, в том месте, где ты будешь ими зажимать струны, где-то с месяц, а дальше пойдет куда лучше и веселее, – усмехнулся Оливер. – Возьми правильно гитару, чтобы тебе было удобно, ничего не мешало, и смотри, как я буду играть. Память для музыканта очень важна. Когда у него тур или концерт, он должен помнить все партии на гитаре или на клавишах, или по вокалу, в зависимости от того, кто и чем занимается. Ее ты тоже со временем разовьешь.

      После этого вступления Оливер сыграл мне мелодию. Она была короткой, веселой, возможно, взята из какой-то детской песни, но я еще не понимал, как я смогу это повторить и запомнить.

      – Что скажешь? – спросил меня Оливер.

      – Веселая. Может поднять настроение. Но я думаю, что она сложная, – ответил я.

      – Сложная? Хах, что тогда говорить про мою мелодию, которую ты хочешь выучить? Невозможно? Расслабься, ничего нет невозможного. Много попыток и тебе все удастся, и, конечно же, должно быть желание, – сказал Оливер.

      – Я готов.

      Последующие пятьдесят минут Оливер показывал мне поэтапно, как зажимать струны левой рукой, на каком ладу, как переставлять пальцы, чтобы было удобнее и быстрее. А про правую руку объяснял, какой палец, за какую струну отвечает. Большой палец за 6, 5, 4, указательный за 3, средний за 2, а 1 струну, каким удобнее: или безымянным, или мизинцем. С перестановкой аккорда менялся и бас. Бас это 4-6 струны. Я еще плохо улавливал, почему где-то нужно играть 5, а где-то 4, но Оливер сказал, что со временем пойму и стану играть, не задумываясь, какую струну мне нужно будет извлекать.

      – На сегодня все. Час истек, если хочешь, можешь остаться здесь и пробовать играть, ключ тебе оставлю, закроешь только все тут, – предложил мне Оливер.

      – Нет, я домой к себе пойду, то есть в общежитие, у меня сосед съехал, там удобнее будет, да и после одиннадцати часов меня не пустят.

      – Ох, эта учеба, ну ладно, давай. Завтра покажешь, как все запомнил.

      С Оливером мы попрощались, а Рэм пробил мне на кассе чехол, который я взял под свою гитару. Не самый дорогой, да, и на дорогой у меня денег нет, просто удобный.

      После я отправился к Лунэсс, взяв в руки свою первую гитару в черном чехле. На улице начало уже заметно холодать, и я подумал, что завтра нужно будет одеться потеплее, а то болеть вовсе не хочется.

      Когда Лунэсс открыла мне дверь, она не была похожа сама на себя, сильно уставшая и измотанная.

      – Что с тобой? – спросил я обеспокоенно.

      – Что-то голова заболела, сейчас пройдет. Как у тебя все прошло?

      – Может, тогда чаю выпьем, расслабишься, отдохнешь, а я тебе расскажу.

      – Хорошо, давай сделаю.

      Во время нашего разговора Лунэсс не отводила от меня глаз. Ей было интересно, и я это видел, но также видел и то, что с ней что-то не так.

      – Тебе не стало лучше от чая? –