В комнате сначала приняла душ, после отправилась на кухню, где я приготовила себе бутерброды на завтра. Так как первое, что у нас будет с утра – это тренировка с Севой, а я их хорошо помню ещё с поместья. И даже боюсь представить, что будет тут, когда меня начнут гонять наравне со всеми, не жалея. И уж после часового ада мне явно будет не до завтрака, да и ужин, походу, тоже придётся пропустить. А голодной я быть вот никак не хочу, так что, наделав себе разных бутербродов и разложив их по контейнерам, налила горячий чай в специальную зачарованную кружку. После готовки, собрав всё на завтра, я завалилась спать.
Глава 4
Через два месяца
За несколько прошедших недель я возненавидела нашу физкультуру настолько, что при одном упоминании, кто её ведёт, аж лицо перекашивает. И ведь никаких поблажек, и самое обидное, никаких намёков, что они у меня есть, такое ощущение, ему память обо мне стёрли, ни строчки, ни намёков что он обо мне помнит или хотя бы думает. Ведь другие девушки возле него вьются, он им и освобождение даёт, и на скамейке разрешает посидеть отдохнуть, а мы, а я? И мне всё равно, что они на других факультетах, мы что, не люди что ли?! Да, все факультеты, которые относятся к шестому курсу занимаются физкультурой в одно и то же время. И это меня немного злит. За месяц со ста восьмидесяти трёх учащихся с нашей группы отчислилось, точнее, перевелись на другие факультеты, две девушки и один парень. И всё из-за садиста Севарната. Гад. Я такими темпами точно скоро следом за ними пойду.
Вначале, когда ты начинаешь бегать, ты думаешь, что тебе повезло с тренером и он-то тебе как раз таки и подходит. И вот, когда у всех начинает ломить в правом боку и дышать становиться тяжелее, как будто находишься на самой высокой горе и помираешь от нехватки кислорода, ты начинаешь просить о снисхождении и просьбе отдохнуть. Но только при одном скулении в строю на нас натравливают Жучку и Шарика – это я так их прозвала. Потому что напоминают больших борзых собак. Тут же книзаз – эта дикая собака, натасканная на добычу, и любит при поимке хватать за горло и душить, но при этом сначала хорошо помучив жертву, вымотав её до изнеможения. И вот, когда ты на последнем издыхании падаешь ей в лапы, она хватает тебя за попу (за горло хватать учеников запретили), больно прикусывает и, когда понимает, что ты и тут не реагируешь, повизгивая, переходит на других.
В первый день, после урока физической подготовки, я, как и предполагала, до обеденного зала не дошла. Потому что после часа бега с препятствиями, я могла, только шатаясь и с трясущимися руками и ногами доползти до общежития, чтобы привести себя в надлежащий вид для следующего урока. Ноги гудели так, что хотелось просто выть, а попа, по-моему, даже кровоточила. Теперь я понимаю, почему, в отличие от остальных помещений, в общежитиях нет лестниц. Это чтобы ученик, если еле дополз до своего здания, мог лечь на пол, произнести номер своего этажа, а там и на коврике передохнуть