Ак-нагамба с трудом контролировал это тело, которое было голодно. Он резко повернул голову в сторону деревни и жадно втянул воздух. Потом пополз вниз, припечатывая, как кузнечными наковальнями, мощными лапами изумрудную траву. Его когти причесывали тонкие линии осоки, оставляя глубокие борозды в зеленой поросли.
А за ним, застыв в немом безумии одиночества, остановилась река. Как беспомощная жертва перед лицом смертельной ловушки, она будто сделала глубокий вздох, вспучившись холмом, после чего немыслимым водоворотом почти вся исчезла в черной яме.
И понеслись потоки вниз по отводным металлическим трубам, по петляющим круглым коридорам в смертельном зловонии с масляным вкусом. Погибали там живые существа, невинные дети реки. И смертельная колыбельная рокотом раздавалась в пустых коридорах, замерших в ожидании. Где был конец ее пути, и какова была цель – мне не ведомо.
Но когда происходят такие вещи, рушится целостность мира. Где-то в далёких нейронных сетях времени обрывается множество связей. Происходит искажение предопределенности, образуя изломы и всплески. Подобно ловушкам, они теряют связи с прошлым и будущим, прерывая Природу, ставя под сомнение право мира на существование в сетке миров.
Обладая даром предвидения, Спящий успел выйти из пограничного сумрачного состояния, и выбраться из разрушаемой колыбели.
Лишенный пристанища, дополз он до ближайшей рыбацкой деревни. В разорванном небе языки молний били наотмашь по промокшей долине. В свете меркнущего солнца в огромной пасти исчезали людские припасы, рушились дома. Люди в ужасе бежали прочь, пытаясь укрыться в соседней деревне, что была на холме неподалеку. Но этого было недостаточно. Мучимый неведомыми чувствами гнева и отчаяния, Ак-нагамба все куда-то полз и полз, словно искал потерянное внутреннее равновесие, желал залатать пустоту, образовавшуюся на месте его реки.
И теперь он был разъяренным Миричи – сверх существом, представителем параллельной формы жизни человеческой ветви. Обладая невероятной силой в любом мире, в каждом из измерений он оборачивался в разные формы, и везде имел преимущество перед людьми. Миричи остановился, ещё раз повернулся к реке и издал полный боли громогласный вой. Горы сотряслись эхом. Духи подхватили этот клич. Ибо они узнали, что в этом девственном мире поселилось чужеродное Зло.
Спутанная трава вперемешку с цветами цикория и череды колыхалась на прогретой солнцем долине, приютившей соседнюю деревушку. Здесь было мало деревьев, но земля пахла плодородным, сильным грунтом. В прозрачном сером воздухе медленно покачивались птицы. В пылающих раскатах молний из-за туч показался ослепительно яркий луч солнца. Он был прекрасен, как само мироздание, отраженное в детских серо-зеленых глазах двух детей-сирот, приоткрывших полог своего пристанища. По полям, усеянным розоватыми цветами гречихи, гулял веселый ветер. Он трогал сорные травы и благородные растения одинаково ласково. Всего несколько