Я в своей кабине гораздо чаще покрывался испариной от испуга, чем вы когда-либо в своей жизни, но никогда мне не приходила мысль, что я боюсь. Главное, видите ли, состоит в том, чтобы преодолеть препятствие, перескочить через преграду, справиться со своим собственном инстинктом самосохранения. Это трудная задача, и мне дорогого стоило, чтобы научиться этому. Поверьте мне, Петер, что я также пугаюсь, как и вы. Я дрожу, подобно всем другим, всем без исключения. Некоторые притворяются, что они не боятся. Это – ложь. Есть другие, которые презирают смерть и тоже притворяются, что не боятся. И это – ложь. Третьи презирают смерть и плюют в лицо своим страхам. Не каждый это может, и, кроме того, это бессмысленно. Несмотря на показное бесстрашие, по их спинам также течет холодный пот, и я могу сказать вам, что некоторые из них испуганы гораздо больше, чем мы. Всегда соблюдайте и помните одно правило, Хенн. Понимая, что испуганы, никогда не показывайте этого. Никто неверно не истолкует, если вы признаетесь в этом. Но совсем иное дело, если в критический момент вы решите сбежать, притворившись, что ваш двигатель теряет обороты. Этого вам никогда не простят. Никогда не показывайте ни малейшей трусости. Лучше пусть вас вызовут на ковер. Я знаю, что это нелегко. В военное время вы никогда не сможете повернуть колесо истории назад, даже если захотите, но, прежде всего, не мучайте самого себя. В следующем вылете придерживайтесь меня, и я буду говорить вам, как нам не испачкать наши штаны. Вы сами все увидите. Это поможет вам почувствовать себя лучше. Вы не должны пугаться. Я верну вас обратно на аэродром. Вы можете положиться на меня».
Герберт погиб, но за свою карьеру военного летчика, он был не дичью, а охотником, в отличие от Петера Хенна. По существу, Аккар прав. Летчик-истребитель бесполезен, когда его самого преследуют. Лейтенант Хенн сильно напоминал Марена ла Месле,[15] например, тем, что должен был чувствовать, что служит большому делу, и тем, что не был человеком, думавшим лишь о своей невесте. Хиллари никогда не упоминал о своих победах, но он не видел для себя никакого будущего, когда его страна, казалось, была побеждена, в то время как Петер Хенн всегда ждал момента, когда ему отдадут приказ сложить оружие.
В отношении к Петеру Хенну верх должно одержать великодушие, и две его потерянных ноги послужат нам напоминанием об этом. Он имеет право желать, чтобы его победа не была зарегистрирована; имеет право переживать, когда парашют врага не раскрылся; имеет право отдать последние почести несчастному, раздробленному телу и написать на кресте над идентификационным номером: «Здесь лежит неизвестный товарищ, американский летчик». И наконец, он имеет право думать, что любая война отвратительна и что те, кто ходят на двух своих ногах, должны молчать и слушать его.
Жюль Руа, кавалер британского креста «За летные боевые заслуги» и французского ордена Почетного легиона Глава 1 СПАСЕНИЕ С СИЦИЛИИ
– Они[16] высадились на Сицилии. Все наружу и быстрее. Пилотам немедленно прибыть в палатку командира группы.
Через откинутый клапан палатки я видел потного,
