За этой сценой наблюдали около пяти человек. Все они сразу же ринулись к ребенку. Первым подбежал мужчина в деловом костюме, который очень некстати сегодня отобедал. Его вырвало на свои же брюки.
На траве лежит маленькое синее тельце, чья жизнь прервалась около суток назад. Её муж с рассечённым горлом отдыхает в гостиной их общего дома. Позже, когда Вику доставят к врачам, она все еще не будет понимать, что на самом деле натворила. «Это ведь всего лишь маленькая ошибка. Когда я смогу увидеть дочь?», – спросит девушка, а после не издаст ни звука.
Виноградная лоза
Глава I. Deus ex machina.
И если призрак здесь когда-то жил,
то он покинул этот дом. Покинул.
Иосиф Бродский.
Тем вечером, когда она ушла, я остался сидеть в одиночестве на кухне. Пил кофе, курил.
Дверь захлопнулась – и наши сердца накрыл занавес. Неизвестно, что скрывается за шторкой, но ясно одно: она не вернется.
Я вмял сигарету в пепельницу, допил кофе и отправился в кабинет. На массивном столе из вишневого дерева лежали непроверенные работы. В голове играла музыка, с ней переплетались мысли. Мысли кричали, что я не знаю, как жить дальше, – причудливая выходила песня. Они были правы: я не знал. Два года жизни просыпаться с любимым человеком, а потом сжимать воздух на холодной простыне – мне было страшно от осознания. До чертиков. Страх перемен или страх одиночества? Или страх потери собственного оазиса? Поделом. Здесь лишь моя вина.
Я работал учителем языка и литературы в школе, там же работала и Яна. В своих мечтах я был писателем: тиражи, чтения, преданная аудитория, – но в реальности все работы отправлялись в стол. Отдавая всю душу этим листам, я не был готов отдать кому-то сами листы.
Призрак славы, призрак любви, одиночества – все они стояли за моим плечом. Мне было холодно. Их руки касались меня, проходили насквозь. Им нужна была часть меня – тот самый кусок от знаменитого торта жизни. Но они не знали о том, что ни торта, ни жизни во мне уже нет. Там лишь пустота – выжженное поле; без цветов, живности и прочих напоминаний о возможности вдохнуть свободно. Я не боялся призраков – они боялись меня. По крайней мере, мне так думалось.
Что бы я не пытался сделать с собой, всегда терялся. Ты можешь прочитать сотни книг, послушать сотни советов, но пока ты сам не найдешь свою тропинку, тебе никто не поможет. Никогда. Я доверялся своей особой терапии: влить в себе как можно больше, чтоб память, захлебываясь, искала черный выход. Закрывался в комнате, крича что есть мочи. Был пьяным, грустным, злым – любым, лишь бы не собой. И понял истину: от себя не сбежишь.
Я решил сбежать от города.
Идея