– Между прочим, я вчера был на свидании.
– Ооо, да неужели? – колдунья заинтересованно остановилась.
– Натали Берг, знаешь такую? – он горделиво приподнял подбородок.
– Та стажерка, которая тебя лет на пятнадцать моложе? – усмехнулась она, скрестив руки на груди.
– Знаешь, Трис, любви все возрасты покорны, – Клаус наконец-то сел обратно в свое кресло.
– Любви? – продолжала издеваться девушка.
– Да, – нарочито мечтательно ответил мужчина. – Знаешь, мне кажется, что с ней я, наконец, смогу остепениться. Я думаю, что между нами пробежала искра.
Пепельноволосая вскинула бровь:
– Не ври мне, ничто не заставит тебя отказаться от беспорядочных половых связей!
Грейсон рассмеялся – Трис была единственной девушкой, которую ему не удалось затащить в постель. Когда все его знакомые обзавелись вторыми половинками и завели детей, он продолжал куролесить и развлекаться – ему всегда казалось, что так намного проще, нежели заводить серьезные отношения. Да и легче, особенно если ты почти круглосуточно находишься в комитете.
– Да благословит богиня жизнь, свободную от соулмейта! – бросил Клаудиус напоследок. – Передавай привет Артуру и девочкам!
Тристен улыбнулась, поджав губы, и покинула кабинет. Снаружи она задумчиво посмотрела на дверь и рассмеялась – ей редко приходилось видеть Клауса, но, господи, как же она любила этого парня!
Манон Леруа как раз стояла в прихожей, подкрашивая губы своей любимой бордовой помадой, когда в дверь предупредительно постучали, а затем открыли – в квартиру завалилась целая смеющаяся орава. Рианнон Мун, руки которой были заняты бумажными пакетами с продуктами; восьмилетняя Антуанетта верхом на Фениксе и скромняшка Пенелопа с большим леденцом.
В детстве близняшек было различить куда тяжелее – они обе носили челку, а их волосы чаще всего были завязаны в густые косы; наряды отличались лишь цветовой гаммой. Правда, младшая была куда более тихой и спокойной, нежели ее сестра.
– Вы поздно, – Манон улыбнулась, протягивая руки к жене.
– Девочкам понравилось топтать опавшие листья, – Ри передала ей пакеты и поцеловала в щеку.
– Они так хрустят! – воскликнула Тони, спрыгивая с каттуша в своих резиновых сапожках.
– Да неужели? – проговаривала колдунья, ставя пакеты на кухню, которая находилась в двух шагах от входа.
– Мамочка, ты хочешь конфету? – Поппи, уже снявшая сапоги и дождевик, протянула ей леденец на палочке.
– Спасибо, любимая, я уже поела сладкого, – она игриво поморщилась, расставляя продукты и поправляя темные волосы.
– Я хочу! – вторая близняшка запрыгнула в комнату, наклонившись к сестре.
Та поднесла конфету к ее губам, и Тони, облизнув ее, с довольным видом залезла на высокий стул по другую сторону от стола.
– Аннет, Пенни, идите переоденьтесь, – промолвила Рианнон, встав у порога и поглаживая Феникса.
– А где же «пожалуйста»? – вредничала