– Данила Сташев. Найти Данилу…
Застегнув штаны, Синицын боевым зигзагом поспешил за этим человеком. Может, у него выпить есть? Сфокусировав взгляд, он углядел в деснице впереди идущего заветный сосуд. Настроение, испорченное завсегдатаями «Завета Ильича», сразу улучшилось.
Человек с бутылкой был явно на поддаче, уж Синицын собрата по возлияниям определял издалека в любую погоду и в любом состоянии души и тела. Пошатываясь, тот брел и повторял одно и то же, словно боясь забыть:
– Надо найти Данилу… Данилу Сташева…
Имя показалось Петру Егоровичу знакомым. Где-то слышал… Точно! Так звали парнишку, что в одних штанах заявился в кабак вместе с девчонкой в простыне!
А с чего бы кому-то поминать того парня? Да какая ему, Петру Егоровичу, разница? Лишь бы не поколотил его, интеллигента в пятом поколении, незнакомец, когда он на контакт пойдет.
Синицын прищурился. Вроде оппонент – возможный соратник! – роста невысокого да на ногах едва стоит – видать, употребил по самые гланды. И в шляпе еще – сразу видно, что культурный человек. Но – главное! – бутылка в длани!
– Дружище! – Запыхавшись, Петр Егорович нагнал одинокого странника в ночи. – Я знаю, где найти Данилу Сташева.
«Дружище» вмиг оказался рядом, бешено блеснули из-под шляпы глаза:
– Где он?! Говори!
Петр Егорович отшатнулся, пожалев, что связался с этим безумцем. Но желание выпить пересилило страх. Правда, разделить влагу жизни с незнакомцем уже не хотелось.
– Дружище, ты мне свою бутылочку, а я тебе всё как на духу! Это ведь честная сделка, верно, дружище?
– Говори!
…Закончив свой рассказ, Петр Егорович взял протянутую бутылку и жадно припал к горлышку. Но все, что ему досталось, – это единственная жалкая капля. Бутылка была безнадежно пуста.
– Ах ты ж!.. – В ярости Синицын запустил ее вслед человеку в шляпе. Бутылка разбилась в каком-то шаге от него.
«Дружище» даже не обернулся.
Стальной решетчатый забор с воротами и двумя калитками-арками. За забором памятник. За памятником ступеньки, трехэтажное здание с колоннами. Забор – это плохо. С ходу не прорваться…
– У новой власти все должно быть по-новому. – В мирной обстановке рядовой Петров оказался весьма разговорчивым малым. – Раньше местные шишкари руководили из Дворца съездов Верховного совета Ленинградской коммуны. Пока скажешь, язык сломаешь. А теперь – в этом, как его, в Комисса… Комисса…р-р…
Язык у Петров хоть и не был сломан, но заплетался изрядно. Выпитый алкоголь давал о себе знать.
– В Комиссариате? – пришла ему на помощь Мариша.
– Точно! В нем. В Смольном.
У