И тут в кабинете зазвонил телефон. Чисто инстинктивно Резаный рванулся вперед, хотя и помнил о веревках.
– Сиди, дурак, – процедил сквозь зубы Рафик и пошарил взглядом по комнате.
Да, прав был Резаный, посчитав его недалеким человеком, тот не предусмотрел того, что кто-то может позвонить, и у него не было на этот случай никакого варианта. Уже прозвучало три звонка, когда взгляд Рафика остановился на женщине.
– Слышишь, сука, сейчас ты говорить будешь то, что я тебе скажу. А ты, – не оборачиваясь, бросил он подручному, – притащи трубку. Скажешь, что Резаный подойти не может, в ванной моется.
Рафик довольно бережно оторвал клейкую ленту с губ женщины, перехватил трубку, щелкнул кнопкой, прижал телефон к голове жены Резаного. Сам припал ухом к наружной стороне телефона. На его губах появилась злорадная ухмылка. Молодая женщина тряслась от страха, но именно страх за свою жизнь помог ей задержать дыхание.
Вначале она слушала бессвязную речь Чекана, но когда Рафик упер ей в ребра автомат, она залепетала:
– Александр в ванной, подойти не может…
Рафик зло зашептал:
– Скажи, что он никого сегодня не принимает, занят он, если сунется кто, голову оторвет.
Женщина безропотно повторила все то, что сказал ей Рафик.
– Едь сюда! – что было мочи закричал Резаный, поняв, что это звонил Чекан, и единственный шанс на спасение уходит.
Даже Рафик не понял, успел он нажать на кнопку или нет, прежде, чем закричал Резаный. Он бросил трубку в бушующее пламя камина и покачал головой:
– Поздно.
Выглянул в окно. Его подручный уже с трудом выгружал землю из узкой ямы, черенок лопаты скрывался в ней до половины.
– Хорош, хватит копать, ни хрена там не будет. Обманул ублюдок. Вот так-то! – Рафик обернулся, встретился взглядом с Александром Данилиным. – Я, Резаный, человек слова, раз сказал, значит, сделаю. Твоего сучонка закопают, только башмаки сверху торчать будут. Так что, считай, осталась у тебя пока одна только сучка, которая тебя же сейчас и пробросила. Заклеить ему рот!
Приказание было выполнено тут же. Рафик собственноручно пододвинул Резаного к самому окну, чтобы он мог видеть двор и свежевырытую яму.
– Даже если ты сейчас и захочешь сказать где деньги, пока не закопаем его, слушать тебя не стану.
Рафик сгреб мальчишку в охапку и, зажав ему рот ладонью, потащил вниз по лестнице. Вскоре Резаный увидел их обоих на дворе. Димка отчаянно отбивался, пытаясь вырваться, но бандит держал его крепко.
Подтащив к яме, он перехватил мальчишку за ноги и с размаху воткнул головой в песок и тут же, ногой, принялся засыпать яму. Сперва засыпал ее быстро, так, чтобы Димка уже не мог выбраться, а потом принялся засыпать медленно, притаптывая землю ногами и посматривая на открытое окно на втором этаже.
Наконец над гравием остались торчать только Димкины ноги. Они еще дергались, но судорожно, в агонии.
Рафик отлепил рот Резаному.
– А теперь-то