Герой, преследовавший лань,
Всё ловко повторял и споро:
Ломился с хрустом сквозь елань,
Перебирался через горы,
Равниной шёл, прибавив шаг,
Переплывал шальные реки
И даже пропасть, как овраг,
Никем не хоженый от веку,
Прыжком осиливал в ночи,
Сползал на каменные плиты!..
Но больно было, хоть кричи,
Когда терял её из виду.
Таким насытившийся всласть,
Он битву выбрал бы скорее!
А лань невидимая страсть
Несла в страну гипербореев[11].
Она Геракла привела
Туда, где родина Латоны,
Где Зевсом зачата была
Жизнь Артемиды с Аполлоном.
Был шагом пройден полукруг
И обозначен миг покоя,
Но вот рывок, теперь – на юг!..
Геракл с протянутой рукою
Вперёд подался, обомлев,
Казалось, кровь застыла в жилах.
«Уж лучше бы немейский лев,
Так всё бы палица решила!!.»
И вновь погоня в дождь и в град,
Когда не всё бывает гладко,
Преодоление преград
В обратном бывшему порядке.
Вновь осыпь каменной плиты,
А дальше пропасть, реки, горы…
Елань, овраги и кусты…
Предгорья лес и берег моря…
Знакомый город под горой,
Поляна асфоделов[12] бледных…
Но лишь в Аркадии герой
Услышал стук копытец медных.
Смахнул устало пот с лица
И вывод сделал баспристрастный:
«Чем этот ужас без конца,
Не лучше ли конец ужасный?»
И был конец довольно прост:
Душа героя лань простила,
Но тетива стрелу за хвост
К себе настойчиво тащила.
И звонкой песнь её была,
Когда, карая недотрогу,
Взметнулась лёгкая стрела
И, медь пронзив, воткнулась в ногу.
– Не по душе мне самому,
Уж ты поверь, такие меры,
Да только я теперь не йму
К тебе ни жалости, ни веры.
Ты взглядом сердце мне не рань,
Лежи себе и слушай речи! —
Погладил нежно, поднял лань
И положил себе на плечи.
Он шёл извилистой тропой
Сквозь сонный лес, плющом обвитый,
Когда увидел пред собой
Разгневанную Артемиду.
– Зачем пришёл туда, где я,
Собой недоброе вещая?!
Ты что, не знал, что лань – моя?..
Что я обиды не прощаю?..
А может быть ты зря винил
И зря испортил лани ногу,
От громкой славы возомнив,
Что ты могущественней бога???
Смиренно голову склонив,
Геракл ответил мирным тоном:
– Прошу, поспешно не вини,
О дочь великая Латоны!
Глупа мирская суета,
Но чту покой любого края,
А небожителей всегда
С благоговением взираю.
И жертвы приношу богам
По