Полное собрание сочинений: В 4-х т. Т. 2. Литературно-критические статьи, художественные произведения и собрание русских народных духовных стихов / Сост., научн. ред. и коммент. А. Ф. Малышевского. И. В. Киреевский

переводы, сделанные одною знакомою вам девушкою, одаренною самыми разнообразными и самыми необыкновенными талантами[139]. Сколько я могу судить, то переводы эти превосходят все известные до сих пор с русского на какие бы то ни было языки, не исключая ни Боуринга[140], столько превознесенного, ни фон дер Борга, оцененного так мало[141]. Впрочем, я не знаю, что мог бы я сказать о таланте молодой переводчицы лучше и больше того, что сказал ей Языков, которого некоторые стихи, переведенные ею, находятся также в этом собрании:

      Вы силою волшебной дум своих

      Прекрасную торжественность мне дали,

      Вы на златых струнах переиграли

      Простые звуки струн моих.

      И снова мне, и ярче воссияла

      Минувших дней счастливая звезда,

      И жаждою священного труда

      Живее грудь затрепетала.

      Я чувствую: завиден жребий мой!

      Есть и во мне благословенье Бога,

      И праведна житейская дорога,

      Беспечно выбранная мной.

      Не кланяюсь пустому блеску мира,

      Не слушаю слепой его молвы:

      Я выше их… Да здравствуете ж вы

      И ваша творческая лира![142]

      Так говорил Языков, а я, признаюсь вам, смотрю на эти переводы с предубеждением: мне досадно видеть, что русская девушка так хорошо владеет стихом немецким; еще досаднее знать, что она так же хорошо и, может быть, еще лучше, владеет стихом французским, и только на своем отечественном языке не хочет испытать своих сил! В конце книги приложено несколько оригинальных пьес, исполненных поэзии и замечательных особенно тем, что всего реже встречается в наших девушках: оригинальностью и силою фантазии. Читая их, понимаешь, почему поэт говорил сочинительнице:

      И два венка, один другого краше,

      На голове свилися молодой:

      Зеленый лавр поэзии чужой

      И бриллианты музы вашей!..[143]

      Менцель уже объявил в литературных листах о выходе «Северного сияния», и я жду его разбора с нетерпением: любопытно видеть, что самый остроумный из немецких критиков скажет о нашей литературе, которая теперь в первый раз явилась ему в настоящем виде.

      Перечитывая письмо мое, я нахожу, что оно слишком длинно и, несмотря на то, слишком неполно. Но в этом виноват не я. Говоря о писательницах наших, первая мысль моя была о той, которой труды – добро, которая в сочинениях своих ищет не блеска, но пользы, действуя для цели прекрасной, возвышенной так, как другие не умеют действовать для корыстных наслаждений самолюбия. Но эта писательница… говоря с вами, я не смел упоминать об ней.

      § 9. О стихотворениях г. Языкова[144]

      Тому два года французский «Журнал прений» торжественно объявил Европе, что в России скончался один из первоклассных ее поэтов, г. Державин[145]. В конце прошедшего года издано во Франции «Собрание