Выговорив это, я ужаснулась – какой еще boyfriend, надо же было сказать просто friend! Но мой промах, похоже, остался незамеченным – пограничник спросил координаты тети, и Женька написал на поданном ему листочке имя и телефон. Ирландец пощелкал клавишами и попытался развернуть к нам монитор:
– Is this Oksana?
Провод отошел, и монитор погас. Он сделал еще одну попытку, а потом взялся за телефон:
– Is this Oksana? Where are you? In the Dublin airport?[3]
Видимо, ответ его удовлетворил – он проштамповал наши паспорта и наконец пропустил нас в Ирландию. Вскоре к нам присоединилась Женькина мама, с которой уже не возникло никаких проблем.
– Уф, – выдохнул Женька. – Что это было?
– Боятся иммигрантов, – пояснила тетя Ира. – Поэтому проверяют.
– Хорошо проверяют, – хмыкнул он. – А если Оксана не в аэропорту?
На одной из дверей нам встретилась табличка на непонятном наречии – «Oifig dunta» и ниже английский перевод – «The office is closed»[4].
– Вот уж воистину, – хмыкнул Женька. – Ойфиг дунта!
– Наконец-то! – всплеснула руками Оксана. – Почему так долго? Мне уже пограничник звонил!
– Поэтому и долго, – пояснил Женька. – Не хотели к вам пускать. А еще у него монитор не работает…
– Он спросил, жду ли я гостей, – продолжала она. – Я вас назвала, а фамилию Нины не помню! Но он уже не стал ждать… Ладно, пойдемте в машину! – спохватилась она.
Мы загрузили чемоданы в багажник, устроились на сиденьях, и наше путешествие началось.
Дождь начался внезапно. Только что за окнами машины было темно, но тихо, и вдруг яростно забарабанили по стеклам капли, зашумел настоящий ливень. Мы с Женькой завертели головами и одновременно заговорили:
– Это что, дождь?
– Вот так сразу?
– Да, – усмехнулась сидевшая за рулем Оксана. – Привыкайте! У нас тут и не такое еще с погодой бывает.
Через несколько сотен метров дождь так же внезапно кончился – мы даже успели заметить на дороге границу между мокрым и сухим асфальтом.
– Мы под тучкой, что ли, проехали? – задрал голову Женька, словно хотел увидеть тучку на потолке машины.
– Похоже, – пришлось отозваться мне, потому что никто не торопился ему отвечать – Оксана была занята разговором с Женькиной мамой, сидевшей рядом с ней на переднем сиденье.
– А Серега Синицын, не знаешь, женился?
– Женился, развелся и снова женился, – усмехнулась тетя Ира.
– Ну вот, – расстроилась Оксана. – А говорил, что никогда, что всю жизнь будет меня ждать…
– Никогда не говори «никогда», – философски заметила Женькина мама, и та согласилась:
– И не говори! Мужчинам вообще верить нельзя!
– Слышал? – Я не упустила момента подпустить шпильку и легонько толкнула Женьку локтем. – Вам верить нельзя!
– Не верь, – невозмутимо пожал плечами он.
– Вот мой нынешний… – продолжала Оксана.
Я смутилась – не привыкла, чтобы взрослые запросто обсуждали при мне личную жизнь, – но не будешь ведь затыкать уши. Поэтому я просто придвинулась к стеклу и стала без особых успехов всматриваться в пейзаж за окном.
Оксана была двоюродной сестрой Женькиной мамы, а его, соответственно, троюродной тетей. Я знала это так хорошо, потому что в посольстве от них потребовали составить родословное древо – других бумаг, подтверждающих родство, попросту не оказалось. Хотя Женька уверял: увесистого пакета документов, который мы собрали, хватило бы не то что без родословного древа, но и без Оксаниного приглашения – если бы у нас была забронирована гостиница, конечно. Но так как ехали мы не в гостиницу, а к ней домой, пришлось Женьке сидеть и рисовать на компьютере красивую табличку с именами членов своей семьи, напоминающую королевские династии из учебника истории.
А началось все с того, что Оксана, уже довольно давно перебравшаяся жить в Ирландию, заскучала вдали от родины и начала приглашать к себе родственников. Дошла очередь и до тети Иры с Женькой, видевшим троюродную тетку от силы несколько раз, да и то в нежном возрасте, о котором обычно остаются весьма смутные воспоминания.
Приглашала она и мою маму, с которой была знакома через тетю Иру, но та не смогла взять отпуск и отпустила меня одну под ее ответственность. То есть я сейчас так легко говорю – «отпустила». Подозреваю, что маме это стоило немалых душевных мук, и только вера в тетю Иру, за долгие годы дружбы ставшую почти родной, позволила ей разрешить мне поехать с ними.
– А Ирландия – это ведь часть Англии? – спросила я тогда у Женьки.
– Нет. – Он настолько удивился, что даже не проехался на тему моего географического кретинизма. – Вполне самостоятельное государство.
– Но как же, – упорствовала я, – мы в школе на английском проходили – «Соединенное