– А… –она с силой потёрла глаза. – Так, Генрих.
Разобраться в коридорах оказалось сложнее, чем она предполагала. Указатели почти полностью отсутствовали, а многие коридоры вели в тупики или к запасным выходам в основные отсеки. Вспоминая схему первопроходца, она знала, что ей нужно почти на самый верх. Однако понять, какая лестница ведёт куда нужно, а не к очередному тупику, было почти невозможно.
– Ва-а-а-а-алли. – донёсся из наушника голос Уинстона.
– Черчилль, ты чертовски вовремя. Мне нужна помощь.
– Разве такое возможно?
– Да. Ты один?
– Один.
– А где Стивен?
– Он ушёл. А мне разрешил следить за кораблём, пока всё идёт хорошо.
– Отлично! Поможешь мне попасть к антигравам?
– Зачем?
– Мне нужно поговорить с Генрихом.
– Не надо.
– Надо, Черчилль. Ситуация выходит из-под контроля.
– Разве?
– Да! – Валентина остановилась напротив шестого энергоузла. – Мы лишились уже четверых человек. Состояние Филиси вызывает у меня тревогу, и я уже молчу про третью смену. Тот же Том возомнил, что понимает в системах жизнеобеспечения куда больше меня. Игнорирует меня, прикинь?
– Тебе нужно поспать.
– Черчилль!
– Пожалуйста, Валли.
– Я не собираюсь спать, пока моя работа не будет выполнена! – Валентина глубоко вздохнула, вспомнив, что недавно уже слышала эту фразу. – Прости, Черчилль. Со мной тоже что-то не так. Полчаса назад я разговаривала со своей дочерью.
– Тебе нужно поспать.
– Хватит! Потом. – она посмотрела на надпись на стене. – Черчилль, я у второго энергоузла.
– Ты в служебных коридорах?
– Да.
– Сейчас, погоди. Тут недалеко запасной выход в столовую, оттуда уже попадёшь…
– Выведи меня к антигравам, чёрт побери!
После пары секунд тишины Уинстон всё же вышел на связь:
– Ты ведь не передумаешь?
– Нет.
Тишина.
– Что ж… – Уинстон ненадолго замолчал. – Всё, вижу. Далеко забралась. Развернись на сто восемьдесят и на следующем перекрестке поверни направо.
Валентина кивнула и развернулась обратно:
– Это просто безумие. Всё это кажется… ненастоящим. Я словно сплю, и никак не могу проснуться.
– Но всё это действительно с нами происходит, Валли.
– Да. – Валентина вздохнула и мельком улыбнулась. – Знаешь, что я сделаю, когда мы всё исправим?
– Если мы всё исправим?
– Когда, а не если.
– Ладно. Что?
– Буду спать неделю. И ни тебе, ни Генриху, никому на этом корабле не удастся вытащить меня из кровати.
– И не собирался. Да и, как по мне, затащить тебя туда намного сложнее.
– Ты смог это сделать уже в первый месяц.
– А сейчас что-то не получается.
– Так,