– Не беспокойтесь, господин инспектор, это всего лишь специально запрограммированные витсы.
Между тем схватка заканчивалась.
Неуязвимый выбил из рук нападавших нож и нунчаки, по очереди отрубил им руки по локоть, а затем и головы.
«Ниндзя» в картинных судорогах попадали на пол пещеры, словно были настоящими людьми. Однако никаких фонтанов крови не было видно, они и в самом деле являлись витсами, то есть специализированными техническими системами с довольно высоким интеллектом.
– Как видите, холодное оружие не причинило никакого вреда Неуязвимому, – с удовлетворением сказал Геншер, обращаясь к хозяйке концерна.
– Браво, – кисло оценила она.
– Костюм, – пробормотал Руслан.
– Костюм ни при чём, – возразил заведующий лабораторией. – Мы пошли по другому пути. Кожа Неуязвимого во время удара растягивается, мышцы расходятся, а потом выталкивают лезвие ножа или меча.
– Импланты?
– И никаких имплантов! Генная модификация структуры тканей с насыщением их особого рода наночастицами. Но всему своё время. Этап второй.
Юркие многолапые кибы утащили тела витсов.
Неуязвимый взобрался на бугор, принял картинную позу: ноги на ширине плеч, руки за спиной. Камера показала его лицо: правильные пропорции восточного типа, широкие скулы, усики, мощный подбородок, слегка надменная складка губ, чёрные глаза, полные презрительного спокойствия.
– Кто он? – спросил, оглянувшись на Геншера, один из гостей, сидящих впереди.
– Какая разница? – проворчал Продль.
– Он из провинции Хатай Османского султаната, – сказал Геншер. – Мухаммад Тургут. Отобран по конкурсу из двух тысяч кандидатов.
Руслан покопался в памяти, пытаясь сообразить, о какой провинции идёт речь.
«Юго-восточная провинция Турции», – подсказал Шустрый.
«Так он курд?»
«Либо турок».
В пещере, в полусотне метров от Неуязвимого, раскрылся ещё один скалистый холмик, выталкивая из себя круглую платформу с поручнями, весь объём которой занимали какие-то сложные механизмы. В кресле по центру платформы сидел человек, почти целиком скрытый коконом управления, в шлеме и с большими чёрными выпуклыми очками.
Прозвонил колокол.
Человек в кресле не сделал ни одного движения, но слева от него из блестящего дырчатого короба выросла лапа манипулятора, вынула из кожуха самый настоящий пистолет (Руслан видел такие только в музее) и сделала несколько выстрелов.
Из пяти выпущенных пуль три попали в цель. Было видно, как они впиваются в грудь Неуязвимого, заставляя его отшатываться, так что он в конце концов вынужден был спрыгнуть с бугра.
Другая камера показала, как пули, застрявшие в теле – в трико были видны круглые дырки, – начинают выходить из тела и падать на пол. Через несколько секунд все три пули оказались на полу.
Неуязвимый провёл ладонью по груди и животу, вскарабкался на холмик, принял прежнюю позу.
В зале