А еще его взгляд упал на сложенных горкой общипанных, и от этого, казавшихся особенно тощими, кур. В народе, этих кур, продававшихся в гастрономах города, за их худой и синюшный вид, прозвали спортсменами. Куры-спортсмены были в продаже почти всегда, так как у настоящих хозяек, предпочитающих покупать птицу на рынке у частников, популярностью не пользовали.
Подумав немного, мужчина жестом показал, что бы ему взвесили и завернули одну курицу-спортсменку. Вся покупка благополучно уместилась в авоське, ловко извлеченной из кармана брюк. Постояв немного и почесав указательным пальцем нос, видимо размышляя о том, все ли он купил, мужчина достал из внутреннего кармана пиджака десятирублёвую купюру и протянул ее продавщице.
После того как с продавцом был произведен полный расчет, а покупки аккуратно сложены в авоську, бомжеватый покупатель, приподняв бейсболку, галантно поклонился и вышел на улицу. Затем он проследовал, в расположенный недалеко от гастронома, сквер, что был разбит у памятника Ленину. Кстати, это был один из первых памятников вождю социалистической революции, сброшенных с постаментов еще вначале 1990 года, еще до того, как распался Советский Союз. Это происходило при огромном, по местным меркам, скоплении людей. Естественно, это мероприятие не прошло без предварительного пламенной речи одного из предводителей районных националистов и, последующего мордобития, не согласных с новыми веяниями, обещающими уже в ближайшем будущем «великие» перемены. Видимо из-за этого инцидента с несогласными и дабы избежать ненужного кровопролития, танк Т-34 с постамента убирали ночью, в тайне, от общественности. В это же время, для ускорения наступления «великих» перемен, каждое воскресенье в городе устраивались националистические митинги, демонстрации и шествия. В лесах открылись бандеровские схроны, а на заборах все чаще стали появляться надписи, с националистическими призывами. Вскоре, в адрес русскоговорящего населения, от друзей, коллег по работе и просто случайных знакомых, когда в шутку, а когда и всерьез, стали нередко отпускаться недвусмысленные намеки о том, что настала пора избавляться от москалей. Где-нибудь на школьном дворе можно было запросто услышать детский насмешливый призыв, что-то вроде: «Хлопци, то москаль, быйты його!». В большинстве своем, всем этим насмешкам и уколам на национальной почве, обычно предавался безобидный статус или же как дань моде, дескать нынче очень модно подшучивать над москалями. А когда все же эти «великие» перемены наступили, то вдруг стали повсеместно закрываться фабрики, заводы и другие предприятия. Начались лихие и голодные 90-е, сыгравшие злую шутку с ярыми украинскими националистами, отправив их на заработки никуда ни будь, а прямо к москалям в Москву. Но пока, окруженный цветочными клумбами,