Мне много лет, я уже говорил об этом? Кажется, говорил, я нынче часто повторяюсь. Весной две тысячи восемнадцатого я не был слишком загружен работой. Строго говоря, Мичико являлась моим единственным пациентом. У «Nomokar Inc» есть и другие консультанты, а я у них что-то вроде живой легенды, привета из тех времён, когда номо-терапия делала свои первые шаги. Позволю себе заметить, шаги были на редкость неуклюжие, но что уж сейчас об этом. Теперь компания не слишком часто направляет ко мне своих клиентов, так что я постепенно отхожу от дел.
Перед нашей следующей встречей я решил снова перекусить в центре и заодно проведать аллею сакур в Королевском саду. Вообще-то там две аллеи, одна на солнечной стороне, а другая – на теневой. Когда я заходил туда на прошлой неделе, деревья в тени ещё спали, но сегодня и они зацвели. День был ясный, так что мне с трудом удалось найти свободное место на скамейке: казалось, весь Стокгольм решил полюбоваться на розовые облака, тяжело повисшие над землёй. Около меня сидел мальчик со своей мамой, и она его спросила, на что похожи цветущие деревья. Видимо, она ожидала романтичного сравнения вроде розовой пены или розовых кружев, но мальчик нехотя буркнул, что больше всего цветущая сакура похожа на сахарную вату на палочке. Или даже на попкорн, добавил он, подумав. Хотя попкорн розовым не бывает – по крайней мере, не бывал розовым раньше, сейчас уже, может, и придумали. Я улыбнулся мальчику и его маме, и отправился на трамвайную остановку.
В этот раз я был настроен решительно. Поэтому я подождал, пока Мичико снова сядет напротив, потом раскрыл папку с её анкетой, достал копию номо-имиджа, положил её на стол перед собой и попросил Мичико рассказать про её инвиза. Девушка смотрела на кусочек картона, но видела ли она на нём то же, что и я, поручиться не могу. На меня с картонки смотрел белоголовый мальчишка лет семи, с белыми ресницами, светлыми глазами и лукавым выражением лица. Наверное, так в детстве выглядел волшебник Хаул из миядзаковского мультфильма, правда, Хаул не был альбиносом. Было видно, что мальчишка – тот ещё заводила, но возможно, я просто думаю о своём. Мичико всё ещё молчала, и тогда я спросил, как его зовут, хотя правильно было бы спросить, как его звали. Мичико подняла на меня глаза и ответила, что его зовут Одуванчик.
– Тс-с-с, Одуванчик, папа работает, – маленькая девочка осторожно ступает босыми ногами по гладким ясеневым доскам, но они всё равно тихонько поскрипывают. За ней