Дальше, я немного рассказала о своих родителях, поведала пару воспоминаний, и дошла к дню их исчезновения.
– И тебе не хотелось даже прочесть их письмо? – спросил Егор.
Я задумалась. В голове прозвенела фраза: "И помни, чему учил тебя папа".
– У этого места есть название? Ты его, как именуешь?
– Ну да,– немного прищурив глаза, сказал Егор, – домик Берника, так назвал его мой отец. А что?
– Когда мне было шесть, мы с папой любили играть в игру. Отец сделал мне карту двора и прономеровал участки. Каждое утро он говорил любую фразу, к примеру: " Лисенок, доброе утро". Я считала количество букв, находила нужный участок, и искала на нем свою конфетку.
– Ты думаешь, твой отец использовал эту детскую игру? Возможно… – протяжным голосом, сказал Егор, – и если это так, я знаю от чего этот код.
Егор задремал на раскладушке, а мне все никак не спалось. Грозы уже не было слышно, и я вышла на улицу. На землю падали ещё редкие капли дождя. Я слышала, как они разбиваются о землю и мелкими брызгами разлетаются вокруг. Не люблю грозу, но в час, когда идет дождь, земля приобретает свою особую магию.
Я не могла не услышать их. Мой слух обострился, каждый месяц Марк вводил мне дозу авинотоцина – бурная смесь развивавшая работу слухового нерва. Плюс в ушной раковине у меня был встроен слуховой аппарат, принцип тот же – сильнее восприимчивость звуков. У меня было три секунды, что бы уйти. Щелчок пистолета, это был бомер – оружие, стреляющее электрической сеткой, и мимо пролетел снаряд. Нападавших было двое, и они явно не ожидали промаха. Я вышла без оружия, и теперь мысленно, ругала себя за халатность. Осуществив прыжок с кувырком, я спряталась за рядом стоящую бочку. Пытаясь увидеть силуэты стрелявших, услышала странный, быстро сменяющийся хруст. Еще до того как послышался лай, я отчетливо уловила тяжёлое дыхание, а следом и запах псины. Оставалась доля секунды до прыжка собаки. Мои руки нервно схватили толстую палку с земли. Пуля пролетела мимо и попала в зверя – Егор подошел вовремя. Он выпустил еще одну стрелу, но промазал. Подбежав ко мне, прикрыл щитом и помог встать. Еще один выстрел, и снова мимо. Отразив еще пару атак щитом, Егор, кажется, подстрелил одного. Оказавшись в доме, я прислонилась к стене и сползла вниз.
– Ты цела?
– Да
– Зачем ты пошла туда сама? Ты понимаешь, что теперь тебе не то, что выходить самой нельзя, тебе в квартире самой быть противопоказано. Алиса, ты вступила в опасную игру.
– Как думаешь, они ушли? – спросила я, все еще тяжело дыша.
– Думаю, да. Уверен, за тобой слежка, по-другому, я не могу объяснить их появление здесь.
– Ты их видел?
– Нет, лица спрятаны капюшонами.
– Егор, почему не видно одежду?
– Серьёзно? Ты только сейчас решила это спросить? Специальный материал с отрицательным углом преломления, при контакте с телом, выделяющим