– А ты поменьше думай. – вновь весело произнесла Маша.
– Мама работает в Иваново секретаршей, каждый день туда и обратно ездит…
– Не, ну кем твоя мать работает, это я знаю. Хотя непонятно, почему вы тогда в Иваново не остались, да и зачем каждый день почти семьдесят километров в одну только сторону ездить?
– Так ей удобно.
– Ты извини, конечно, но почему-то у вас нет друзей, вы мало с кем общаетесь, у вас вообще все нормально?
– Конечно… все нормально… просто мы… необщительные люди, вот и все.
– Так все же…
– Давай так сделаем, я тебя приглашу на чашку чая в субботу и если ты согласишься, мы с тобой тихо и без суеты поговорим на разные интересные темы!
– А мама твоя тоже будет? – подозрительно спросила девушка.
– Не знаю. А что? – и он рассмеялся – Ты вдруг стала бояться меня, меня, у которого сейчас нет живого места на теле?
– Да не боюсь я тебя. – сразу же парировала она. – Ладно, давай в субботу в обед!
– Буду ждать с нетерпением. – заулыбался Олег на все тридцать два зуба. Но в сочетании с синяком под глазом, выглядело это страшновато.
Они закончили беседу как раз перед тем, как вышли на дорогу. Там уже стояло и ждало их такси. Вскоре, оно доставила своих пассажиров к одноэтажному дому Бурова. Олег, выходя из машины, поблагодарил Машу и пообещал вернуть деньги за такси, но та, в очередной раз отказавшись, уехала уже к себе домой.
– Ма, ты здесь? – первым делом спросил Олег, входя в дом.
Не услышав ответа, он зашел к себе в комнату, стянул футболку, стал перед зеркалом и начал осматривать торс ища там следы побоев. Чуть выше пупка красовалась размером в большой апельсин шишка. Внимательно разглядывая ее, парень стал замечать, как она начала уменьшаться, пока полностью не исчезла. Глаза сами округлились, а сердце учащенно забилось. В этот момент синяк просветлился и спустя минуту его, как и небывало, а глаз опять был цел и невредим. Боль в ребрах пропала и появилась бодрость тела и духа, которой уже давно не было. «Что же со мной происходит?».
– Сынок, я дома! – послышалось в этот момент из коридора.
Олег сразу же побежал навстречу матери. Вера Бурова была красивой, эффектной брюнеткой сорока лет. В ней чувствовалась какая-то никому невиданная и непонятная сила… сила достоинства… что ли.
– Это снова произошло! – с непониманием произнес сын. – Опять!
– Что произошло?
– Я опять полностью исцелился.
– От чего исцелился?
– Только не надо делать непонимающий вид. – строго произнес он.
– Да ты можешь уже сказать, что в конце концов произошло?
– Меня сегодня избили… причем сильно… я почувствовал, как они мне сломали ребра… но сейчас я абсолютно здоров. Как это может быть?
– Сынок, – мягко произнесла мать и подойдя к нему погладила по щеке. – я же тебе всегда говорила, скажу и сейчас, ты особенный, ты не такой как все.
– Опять ты за свое. – закатил он глаза кверху. –