Я ощутил, что мои губы сохнут: должно быть я уже несколько минут сижу с открытым ртом. И, наверное, глупым выражением лица. Я закрыл рот и набрал воздуха в грудь, не зная что сказать. В который раз за эти дни я ощутил, что мне не на что опереться: все мои привычные мысли и представления ускользают из-под пальцев. Я нащупывал что-то новое вместо них. Но это новое было непривычным и холодным.
Я посмотрел на Виктора. Он грустно посмотрел в ответ.
– Вот. – сказал он, – я же говорил: меняться больно.
Глава 3:
2120. Хорошо воспитанный робот
У некоторых руки и ноги странно дёргаются. Кто-то красит невидимую стену или крутит несуществующую ручку. Или повторяет механическим голосом обрывок фразы вроде «Отдайте чёрный смех. Отдайте чёрный смех». Но это бывает редко. Чаще робот просто замирает или зацикливается, до тех пор, пока не приходит вечно недовольный техник, чтобы грамотно его перезагрузить.
Дёргающийся или подвисший робот – это слишком простой случай, я такими давно не занимаюсь. Справился бы и вечно недовольный техник, который знает, в каком порядке выключить контуры движения и торможения, чтобы робот не рванул с места и не расшибся о стену. Риччи пригласил разбираться, однако, именно меня.
Это могло бы насторожить, но я почему-то решил, что Риччи попросту обратился ко мне по старому знакомству. А я был очень рад оказаться ему полезным. Или, может, дело требовало деликатности. В общем, я не беспокоился – ну что мне сделает современный робот, пусть даже безумный? Шишку набьёт? Или я попросту расслабился – и совершенно напрасно – из-за смиренного пейзажа в месте встречи. Красивого даже по итальянским меркам.
Между двумя городками Модена и Виньола проходит велосипедная трасса. Я отпустил таксиста недалеко от Модены и подошёл к трассе пешком. На пятом километре было условленное место, где я и ожидал встретить группу озабоченных людей, услышать итальянский мат и увидеть брыкающегося робота где-нибудь на обочине в траве. Но трасса оказалась пустой. Я собрался было перезвонить нанимателям, чтобы выяснить, где они торчат, но отвлёкся на пейзаж: вечернее солнце подкрашивало кипарисы и траву в золотистый и изумрудный. Я посмотрел и решил: ну их к дьяволу хотя бы на десять минут. Можно и не бросаться решать чужие проблемы немедленно. И побрёл по аккуратненькой велосипедной дорожке, обрамлённой деревцами.
Тут из-за кипариса вышел высокий стройный робот. Я напрягся и нащупал в кармане деактиватор. Робот сказал:
– Добрый вечер. Вы не будете возражать, если я попрошу вас последовать за мной?
Я почувствовал, что улыбаюсь во весь рот.
– Не буду ничуть.
Это был исправный робот,