2
Мы поступь лет острее слышим,
Затем, что здесь, цельна, светла,
Нам буревая кровь Парижа
Сегодня к сердцу прилила.
Крыло свободы – знак нетленный —
Мы в наших буднях узнаем.
И вольный плеск далекой Сены
У нас под невским бьется льдом.
Дождей перебивая пряжу
Шурша по скатам влажных крыш.
Нам ветер мартовский расскажет
О лучших днях твоих, Париж —
О днях тревоги и отваги.
Когда, гремя щитами стен,
Скрестили улицы, как шпаги,
Сент-Антуан и Сен-Жермен.
Когда стремглав в рассвет кровавый
В смятеньи падала земля.
И смерть всходила величаво
На Елисейские поля…
Париж. Простое начертанье,
И, славой щедро окроплен,
Он нам раскрыт в живом преданьи
И в складках Ленинских знамен.
1927
3
Париж, высоким пламенем свободы
Был озарен последний вечер твой.
Плеснулась кровь твоя, сквозь дни и годы,
Знаменами над вздыбленной Москвой.
Зерно тревог, сквозь все сады Версаля
Ты проросло для жатвы Октября.
Завод гудит – рекой огня и стали
Встает она, парижская заря.
Мы красной нитью связаны с тобою.
Твоих костров нам нежен перегар —
И ровным, бодрым током Волховстроя
Нам в тихой лампе вспыхнул твой пожар.
Париж, ты бился, рваный и голодный,
Людской волной о стены стройных войск —
И вот уже времен ремень приводный
Несет толпу, раскатанную в лоск…
Навстречу дням – нестройным, трудным стаям,
От пуль и бурь не заслонив лица,
Мы с каждым годом вдумчивей читаем
Простую повесть крови и свинца.
<1927>
Стихи о Китае
1927
1
Сын свободы, лучший между ними.
Он в сердцах как знамя укреплен:
Красной тушью выведено имя
На седом пергаменте времен.
По складам о нем читают дети.
Старшие поют о нем всегда —
В армии, шагающей в столетья,
И в кварталах нищего труда.
Но в стране, взрастившей Сунь-Ят-Сена,
Тот – другой – народом не забыт:
Желтой охрой вписана измена
В книгу славы, гнева и борьбы.
Ничего, что в памяти Востока
Гулко бьется нанкинский расстрел,
Что в Хайларе, у стены широкой,
Двадцать три их взято на прицел:
Плещет знамя, нарастают годы,
Лук беды – натянут невзначай…
И звенит, звенит в руках свободы
Драгоценной чашею Китай.
1927
2
20 минут
Выходи на простор, на звенящий тревогою воздух,
И в шуршащих газетах заглавные строки читай —
И поет налету и качает вечерний наш роздых,
И