– А… ты… у… – пытался что-то сказать.
– Я ошиблась, ребятки, – манерно протянула, сделав заказ. – Говорить он, похоже, не научился.
– А ты бы понты прикрутила, Лерочка, – утратила инстинкт самосохранения Жанна. – Вы с ним теперь в одном лодке. Работяги оба.
– Если это единственное, чем ты пытаешься поднять свою значимость в глазах окружающих – мне тебя искренне жаль, – ответила я, пригубив из бокала с шампанским. – Я хочу внести еще одно предложение. Есть здесь те, кто не верит, что я выиграю пари?
Нет, я то знала – есть. Но к лесу рук, пьяной самодовольной ухмылке Ярослава, уже облизывающегося на мою грудь, оказалась не готова.
– Хорошо. Если я побеждаю в споре – все, кто не верил, что я могу – на один день отправляются в приют для бездомных. Варят баланду, стирают белье, и пусть только попробуют грубо ответить или брезгливо сморщить свои подпиленные шнобели. Итак, мой вопрос: остались те, кто в меня не верит?
Рук стало на две меньше. Моя камера зафиксировала этот момент и отправила в прямой эфир.
– Далее. Я считаю, что все должно быть честно. Лица малышки вы не увидите. Контракт я уже опубликовала. И логично предположить, что я не собираюсь являться к своей маленькой подопечной с бодуна после наших тусовок. Поэтому вы смело можете наслаждаться вечерами без меня. Я не Ярослав, который будет дышать перегаром и сверкать красными глазами на клиентов компании своего папы. Но слишком тоже не расслабляйтесь. Я вернусь и закатаю вечеринку, которая попадет на страницы «Форбс». Некоторые из вас на нее не будут приглашены. Поэтому делайте все, чтобы я захотела вас туда позвать.
Многих мое заявление обрадовало. Отсутствие Леры Богатовой значило одно: у них будет возможность примерить на себя корону. Пусть. Она все равно была и будет только моя.
Никогда так рано я не покидала тусовку. Все смотрели мне вслед и желали одного: скорого провала.
Наверное, тогда уже я начала догадываться, как сильно меня не любят все те, кто улыбался в глаза и уверял в обратном. Но отступать было некуда.
Конечно, я не выспалась. Несмотря на то, что легла в час ночи, а не в пять утра, как обычно. Как же мне в это утро хотелось послать пари к черту, или как минимум позвонить Кристиночке с легендой о сломанной конечности, которая чудом к завтрашнему дню заживет! Но я не могла рисковать.
«Уже двадцать девять дней. Не тридцать. Пора, как Монте-Кристо, зачеркивать дни в календаре», – думала я, морщась от контрастного душа и уговаривая себя пережить этот день с улыбкой на губах. Собирала чемодан, стараясь как можно точнее отсортировать обычную одежду и брендовою, чтобы Кристиночка ничего не заподозрила. Спрятала золотой айфон, достала самый бюджетный телефон, который купила на не пойми какой случай, видимо от скуки. Мама принесла мне кофе и улыбнулась.
Я с благодарностью посмотрела в ее глаза. Мама была той женщиной, которую возраст вообще не касался. В прошлом – высокооплачиваемая модель, которой целовал