– Бежим! – крикнули они. Однако ноги по-прежнему не двигались, словно приросли к земле.
И тут откуда-то донеслось:
– Эй!
Старуха завертела головой, но никого не увидела. Она глянула вверх:
– Это ты, ворон? – удивилась она. – Давай-ка помоги: выклюй у них глаза!
И снова уставилась на детей. Тау побледнел, а Майя скуксилась, готовая вот-вот заплакать.
– Да что это с вами? – Старухино лицо сморщилось, как печёное яблоко. – А ну, не плакать! Не то ваши чудесные, ясные глазки погаснут! Фу, терпеть не могу плакс!
Взмахом руки старуха отогнала ворона. На этот раз она подошла так близко, что чуть не коснулась детей своим носом-крючком.
– Скажите «белый», – внезапно прошептала она.
– «Белый», – послушно пробормотали дети, дрожа от страха.
Старухин рот открылся и захлопнулся. Старуха принялась что-то пережёвывать, да так яростно, будто её душили. Она хрипела и смеялась одновременно, потом с размаху села на землю. Меж зубов показался белоснежный дымок.
Похоже, она проглотила… слово!
– Майя, – пробормотал Тау, – представляешь, я не помню, какое слово мы назвали…
– Тау, поверить не могу: неужели она правда его проглотила? Это было… Точно помню, что это был цвет. Цвет снега… Сейчас… нет, не помню. По-моему, нам срочно надо бежать отсюда.
Воспользовавшись тем, что старуха всё ещё сидит на земле, они осторожно попятились.
И снова услышали:
– Эй!
На этот раз голос явно доносился со стороны бревна.
– Так это не ворон? Смотри, бревно хочет нам что-то сказать.
– Но Тау… Мы же не в сказке.
– Ох уж эта старая обжора! Возьмите меня! Не бойтесь, не обожгу!
– Кажется, оно хочет, чтобы мы бросили его в рот старухе! – крикнула Майя.
Как всякие другие дети, Майя и Тау переслушали множество сказок и были готовы к любым невероятным поворотам. С величайшей осторожностью они подняли бревно с земли. Пламя в самом деле не жгло, а лишь щекотало руки. Приятный холодок полз вверх по позвоночнику, а затем стекал прямиком к пальцам ног: казалось, внутри тела плавают крошечные рыбки.
– А-а-а-а-а! – завопила старуха. Два слова «белый», которые она проглотила, на некоторое время утолили голод, но теперь она снова хотела есть.
– Я проголодалась! Давайте ещё, ещё еды! Кидайте сюда ваши тёпленькие ручки!
– Держи!
И Тау швырнул бревно в чёрное горнило рта, разинутого во всю ширь. И что же: бревно уместилось целиком!
Однако на этот раз, вместо того чтобы спокойно проглотить добычу, старушенция повалилась на землю и принялась чихать, визжать и вопить что было сил.
– Ай, горячо! Помогите, жжётся!
– Кар-р-р, – тут же пришёл ей на помощь верный ворон. Он запустил острые когти старухе в рот и отчаянно забил крыльями. Ещё немного, и они вдвоём вытолкнут бревно наружу. Но не тут-то было: ворон тоже обжёгся! Он закричал и захлопал крыльями. Старуха замахала руками, отбиваясь от чёрных когтей, нацеленных