Фрагменты её жизни. Том I. Натали Цыганова

разуться, кинуться к ней в комнату и попросить прощения за то, что не позвонила… Но даже третья попытка расстегнуть молнию на сапогах стоя, не увенчалась успехом. Она стала медленно, как ей казалось бесшумно, сползать спиной вдоль стены, пока "седалищем" не ощутила прохладу пола. И в тот момент, когда она наконец смогла расстегнуть молнии сапог, щёлкнул выключатель. Прищурившись от яркого света, она подняла голову и увидела, стоящего рядом с ней в одних трусах, мужа… Во взгляде Сергея было столько ненависти (от любви до ненависти один шаг), что она решила не обострять отношения. Попросив у него разрешения перенести все разговоры на завтра, она собрала всю свою волю, довольно бодро поднялась и "продефилировала" в ванную комнату. Её многолетняя привычка не позволяла ей уснуть в макияже – на душ она в этот раз "забила". Стянув с себя всю одежду, она развернула кран прямо в ванну (не любила маленький умывальник) и стала намыливать лицо дорогим немецким мылом, которое ей доставала Наталка, работающая в спецмагазине для новобрачных. Тогда было мало средств для снятия косметики, разве что "Розовая вода", "Огуречный лосьон" или "Персиковое крем-молочко". Уронив мыло в ванну, она с закрытыми глазами стала руками искать его. Неожиданно потеряв равновесие, она грохнулась внутрь, при этом больно ударившись головой. Шума и мата было много, но мысль пришла только одна, что теперь придётся принимать душ.

      Завершив водные процедуры прохладным душем, она почувствовала себя намного лучше. Правда болела шишка на голове, но это мелочи по сравнению с тем, что ей сейчас предстояло… На сто процентов она была уверена, что Сергей не уснул и ждёт её прихода, но не для выяснения отношений – это будет завтра, а для секса (заниматься любовью – это не назовёшь). Чем больше он на неё злился и ревновал, тем сильнее хотел доказать себе и ей, что она его собственность, так как он был для неё первым мужчиной в смысле совокупления… Может поэтому она никак не могла решиться на развод, тем более что он был красив (а она всегда мечтала иметь красивых детей) и за ним бегало много женщин разного возраста. Она чувствовала, что он ей изменяет, но доказательств не было (были слухи, что у себя на работе он перетрахал весь молодой состав женского пола). Проболтался об этом сослуживец Сергея, когда на своём же двадцатипятилетнем юбилее в ресторане пытался сделать ей предложение – стать её любовником. Она же дала себе слово во время своей свадьбы (Сергей женился на ней против воли будущей свекрови), что никогда не будет изменять, пока их брак будет существовать – это было плохой идеей, так как возможностей было хоть отбавляй… Обернувшись в банное махровое полотенце, она на кончиках пальцев добежала до маминой комнаты, которая всё ещё не спала. Обняв мамины колени, она со слезами на глазах просила простить её… Рука мамы нежно гладила её волосы, от чего она опять ощутила себя провинившимся ребёнком, которому всё простят. Слёзы лились беззвучным потоком, очищая не только её глаза, но и измученную непонятной тоской душу. Она так хотела остаться