В душе любовь, а не вражду пригрей.
Будь так же нежен, как прекрасен с виду,
И стань к себе щедрее и добрей.
Менестрель задумчиво посмотрел на чудище.
– Вот. Привел. Уф, – выдохнул дракон, пряча глаза.
– Что значит – привел? – послышался нежный голос, и из тени на свет шагнул ангел.
Элидодрон аж задохнулся от красоты принцессы.
Яркая, что заря! Глазищи синие, брови темные вразлет, волосы в тугую косу заплетены, стан тонкий, кажется, ладонями обхватить можно… такая вмиг сна лишит, покоя не даст, прочь уйдешь – мерещиться будет! Но глаза, глаза! Не глаза – очи… Заглянул менестрель и понял, что тонет. Вот так он однажды ночью отправился на улицу, да решил воды из бочки попить. Наклонился – и голова закружилась, глубина неведомая влечет!.. Ни о чем не думаешь, только что там, что…
Так и тут. Спасите-помогите как прекрасна и желанна! Смотреть, смотреть и держать, не отпускать! Схватил бы и уволок. Так и застыл парень на месте, жарко в одежке-то раззолоченной! И корона на глаза съезжает. Стоит, как дурень, с ноги на ногу переминается, что делать не знает, корону поправляет, а она норовит то на глаза, то в сторону перекособочиться.
А принцесса и бровью в его сторону не повела. Сурово на дракона так смотрит, ужас! А тот словно меньше стал. Сжался, аж цветом поблек. И не страшный ни капельки…
– Что все это значит? Кто этот человек, Ра?
Ох… какая! Руки на груди сложила, с вызовом смотрит. Глаза молнии метают, и не боится ж ничего! А Ра – это, значит, дракона так зовут? Ну дела… Тот, который дракон, хвостом виляет из стороны в сторону, ой вид виноватый!
– То и значит, вот тебе человек, красивый и знатный. Давайте я вас того… обвенчаю да домой отнесу. Проспорил я тебя.
– Что? – тихо-тихо спросила принцесса. Все замерло, мир превратился в натянутую звенящую струну. Принцесса долго – полминуты! – смотрела, не мигая, на дракона, и вдруг из озерных глаз потекли слезы. Крупные, да по щекам, и прямо на пол пещеры закапали! А она все стояла и не произносила ни звука, лишь плакала и смотрела на дракона. Даже без укора уже. Куда суровость подевалась? Потом всхлипнула и…
– Как ты мог… ты не понял ничего… а я… надеялась… – и вот тут послышались глухие рыдания. Аж сердце зашлось.
– Ну прости! Прости! – забормотал дракон, растерялся-засуетился и к принцессе кинулся.
Он засучил хвостом, задрожал, протянул к ней лапы. А на морде такое раскаяние написано, только что не стихами! Парень аж глаза потер. Думал, обман зрения.
Девушка отпрянула, дракон же заметался между менестрелем и принцессой, пол и стены пещеры ходуном заходили, так туша драконья со стороны в сторону перетаптывалась. А красавица кинулась прочь.
– Ну погоди, ну не плачь, – бормотал тварюга, пытаясь просунуться в щель пещеры, куда забилась принцесса. – Ну я не хотел тебя обидеть, я думал, как лучше…
Элидодрон почесал затылок, вышел на воздух и уселся ждать. Через пару часов дракон выполз и обессилено рухнул рядом.
– Ну что?
– Успокоил.